Радио витебск слушать бесплатно: Радио Витебск Витебск 91.2 FM — слушать онлайн — Эксперт — интернет-магазин электроники и бытовой техники

Содержание

Радиостанции в городе Витебск (слушать онлайн)

The-Radio.ru — Онлайн радио≡

Портал Онлайн Радиостанций

Введите название города и выберите его из предложенного списка. Вы также можете изменить город вещания на более предпочтительный

Город:
Поиск:
В новом окне:

Страница радиостанций, которые транслируется в городе Витебск (Беларусь). Слушайте онлайн радио Витебск прямо на этой странице в хорошем качестве, абсолютно бесплатно и без регистрации. Вы можете автоматически определить радиостанции,которые доступны в FM/УКВ/АМ диапазонах в Вашем городе.

Кол. радиостанций

Навигация:
Крупные города:
- Радио в Минске

Одна из самых популярных станций в России. Русские и Зарубежные хиты. Слушайте бесплатно станцию Европа Плюс на The-Radio.ru» data-r-genre=»Русское Радио» data-r-rating=»2662770″ data-r-slug=»#» data-r-lang=»Русский» data-r-created=»13 лет»> hq
Европа Плюс
Anna Asti — Повело
Витебск 97.8 FM
Слушать радио
Русское Радио
Дайнеко, Вика — Фильм Не О Любви
Витебск 89.5 FM
Слушать радио
В эфире на радио Вы можете послушать анекдоты, монологи юмористов, фрагменты из популярных Российских комедий, сатирические…» data-r-genre=»Русское Радио» data-r-rating=»104614″ data-r-slug=»#» data-r-lang=»Русский» data-r-created=»12 лет»> hq
Юмор Фм
Юмор Fm
Витебск 96.2 FM
Слушать радио
Новое радио (98.4 fm)
Pharrell Williams — Happy
Витебск 98. 7 FM
Слушать радио
Радиус фм
Dua Lipa — Don’t Start Now
Витебск 105.5 FM
Слушать радио
hq
Скиф
Stumblin’ In — Suzi Quatro
Витебск 99. 9 FM
Слушать радио
Центр FM
Alok, Sofi Tukker, Inna — It Don’t Matter
Витебск 93.3 FM
Слушать радио
Рокс FM
Текущий исполнитель неизвестен
Витебск 103 FM
Слушать радио
» data-r-genre=»Рок» data-r-rating=»-12411″ data-r-slug=»#» data-r-lang=»Русский» data-r-created=»5 лет»>
Радио Би-Эй
Маша И Медведи — Любочка
Витебск 91.7 FM
Слушать радио
Радио Витебск
Текущий исполнитель неизвестен
Витебск 91.2 FM
Слушать радио
Пилот FM
Freaky Djs Feat. Pressplays — Listen To You
Витебск 92.2 FM
Слушать радио
Первый канал (Беларусь)
Текущий исполнитель неизвестен
Витебск 100.5 FM
Слушать радио
Радио Минск
Disturbed — Stricken
Витебск 106. 4 FM
Слушать радио
hq
Столица
Frozen Garden — Яе Імя Бел
Витебск 72.26 УКВ
Слушать радио
В ротации…» data-r-genre=»Поп музыка» data-r-rating=»-18070″ data-r-slug=»#» data-r-lang=»Неизвестно» data-r-created=»5 лет»> hq
Радио Мир (Беларусь)
Текущий исполнитель неизвестен
Витебск 101.8 FM
Слушать радио
hq
Канал Культура (Белорусское Радио)
Текущий исполнитель неизвестен
Витебск 99. 3 FM
Слушать радио

Не нашли радио? Воспользуйтесь
поиском и нажмите здесь Радио в других городах

На этой странице доступен полный список радиостанций, который транслируется в городе Витебск вещающих в FM/УКВ/СВ диапазонах. Вы можете включить эфир любой радиостанции и слушать радио онлайн в hd качестве совершенно бесплатно. Если на данной странице не хватает каких либо радиостанций которые вещают у Вас в городе, то пожалуйста сообщите нам о них. Мы постараемся оперативно разместить их!

Radio

Запрещены и не рассматриваются сообщения следующего характера:

– оскорбляющие, порочащие честь и достоинство Президента Республики Беларусь, руководителей государственных органов, статус которых установлен Конституцией Республики Беларусь, а также организаций любых форм собственности и физических лиц;

– посягающие на нравственность, честь и достоинство граждан;

– содержащие пропаганду войны, агрессии и насилия;

– призывающие к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя, нарушению территориальной целостности республики; разжигающие национальную, социальную, расовую, религиозную нетерпимость либо рознь;

– раскрывающие сведения, составляющие государственную либо иную специально охраняемую законом тайну; – содержащие призыв к совершению действий, наказуемых в уголовном порядке; распространяющие информацию от имени политических партий, профессиональных союзов или иных общественных объединений;

– содержащие информацию коммерческого характера от организаций и частных предпринимателей;

– способствующие обнародованию незавершенных производством материалов дознания, предварительного следствия и судебных дел без письменного разрешения соответственно лица, производящего дознание, следователя или судьи, а также материалы, полученные в результате проведения оперативно-розыскной деятельности;

– содержащие жаргонные выражения, смысл которых не понятен;

– содержащие нецензурные выражения; сообщения, в которых указан номер телефона, отличный от номера, с которого было отправлено сообщение.

Претензии принимаются в течение 3-х суток, с момента отправки сообщения.

Унитарное предприятие «Новое радио» оставляет за собой право проводить цензуру и редактировать сообщения в соответствии с указанными правилами.

ПОРЯДОК ПРОВЕДЕНИЯ КОНКУРСОВ

УЧАСТНИК КОНКУРСОВ

Участниками конкурсов являются физические лица, граждане Республики Беларусь, достигшие 18-летнего возраста, постоянно проживающие на территории Республики Беларусь, и лица, имеющие вид на жительство на территории Республики Беларусь и постоянно в ней проживающие, выполнившие условия участия в конкурсах.

ПРАВА, ОБЯЗАННОСТИ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ УЧАСТНИКА

Победители конкурсов не вправе обменять полученный подарок на денежный эквивалент.

Участники конкурсов за свой счет оплачивают все расходы, связанные с участием, расходы по оплате услуг сотовой и интернет – связи, транспортные расходы и все иные расходы, которые могут возникнуть у участника.

Факт того, что радиослушатели дозвонились в прямой эфир (в случае наличия одного из условий участия в конкурсе дозвониться в прямой эфир) радиопрограммы «Народное радио» означает следующее:

– радиослушатель выражает намерение участвовать в конкурсе в соответствии с правилами и становится непосредственным его участником;

– участник ознакомлен и согласен с правилами, требованиями к участнику;

– суть задания конкурса, критерии и условия его выполнения, условия выдачи подарка, а также иные условия конкурса понятны участнику;

– не считается победителем участник дозвонившийся ведущим, но в дальнейшем не вышедший в прямой эфир по причине сбоя связи и по другим причинам, не зависящим от ведущих.

В конкурсах не имеют права участвовать работники предприятия, а также члены их семей.

ПОРЯДОК ВЫДАЧИ ПОДАРКОВ

Унитарное предприятие «Новое радио» или партнер конкурса, при его наличии, предоставляет подарок для участника – победителя конкурса, наименование подарка озвучивается ведущими победителю.

Участники – победители конкурса извещаются о победе в прямом эфире радиопрограммы «Народное радио».

Призы вручаются Унитарным предприятием «Новое радио» или партнером конкурса, при его наличии, в течение 14 рабочих дней с момента окончания конкурса. Подробности о получении и выдаче подарков Унитарное предприятие «Новое радио» сообщает победителям по телефону, который победитель указал для связи с ним.

Подарки победителю конкурса выдаются на основании предъявления документа удостоверяющего личность.

Победителем не может быть объявлено иное лицо по просьбе/заявлению участника.

Условиями конкурса не предусмотрено хранение невостребованных подарков и возможность их востребования по истечении сроков получения подарков. Все невостребованные подарки остаются в Унитарном предприятии «Новое радио», которое может использовать их по своему усмотрению.

Унитарное предприятие «Новое радио» вправе отказать победителю в выдаче подарка в следующих случаях:

– если победитель не воспользуется правом на получение подарка в течение 7 рабочих дней с момента извещения по телефону;

– в случае не предоставления участником необходимой и достоверной информации, а также документов, удостоверяющих личность.

Право собственности на подарок переходит к победителю в момент его передачи. С момента передачи подарка риск случайной гибели или порчи подарков несет победитель.

ПРАВА, ОБЯЗАННОСТИ И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ОРГАНИЗАТОРА

Организатор в праве:

– в любое время изменять условия либо отменять проведение конкурсов, предварительно проинформировав об этом радиослушателя;

– отказать участнику в участии в конкурсе (в случае, если участник допущен к участию в конкурсе, отказать в выдаче подарка по ниже названным основаниям нельзя):

1) в случае несоответствия участника предъявляемым требованиям;

2) в случае нарушения им морально-этических принципов, подрывающих престиж Унитарного предприятия «Новое радио»;

3) с целью создания возможности участия в конкурсах большей аудитории радиослушателей и привлечения большого внимания к радиопрограмме «Народное радио», в случае выявления неоднократной победы в течение месяца в радиопрограммах «Народное радио».

В том числе, если стало известно, что победитель участвовал и побеждал в конкурсе более одного раза в месяц и это скрыл от ведущих, Унитарное предприятие «Новое радио» оставляет за собой право отказать победителю в выдаче подарка.

Организатор обязан:

1.Соблюдать правила и процедуры, установленные вышеобозначенными пунктами.

2. В случае необходимости в период проведения конкурсов ежемесячно до начала нового месяца составлять и утверждать смету расходов по проведению конкурсов в эфире радиопрограммы «Народное радио».

Организатор не несет ответственности за:

– недостоверные сведения, указанные участником;

– нарушение своих обязательств в связи с возникновением обстоятельств непреодолимой силы, включая, но не ограничиваясь: наводнение, пожар, землетрясение, военные действия, запреты/ограничения уполномоченных государственных органов и другие подобные обстоятельства, предвидеть и устранить действие которых организатор не в силах.

Победители конкурсов несут обязанность по уплате налога в соответствии с п.

1.19 статьи 163 Налогового кодекса Республики Беларусь.

поиск лекарств в аптеках Беларуси

Дополнительные скидки по программам лояльности «КАРДИО+» и «СОЦИАЛЬНАЯ»

Аптечная сеть ФармОстров: территория доступных цен!

Крем от морщин от Rilastil в подарок в интернет-магазине kakvapteke.by!

Фитоэстрогены. Растительные фитогормоны от самой Природы

Rino Flux — раствор для ингаляций и очистки носа

Популярные запросы
Эутирокс
Калия йодид
Аугментин
Синупрет
Тиотриазолин
Амоксиклав
Витавирин
Доксициклин
Кальций д3
Ацц

Новое в справочнике
Вальпроат

Сорель плюс
Дроп Терапьютик
Тримедат форте
Кламосар
Апикса
Тиоктон Ромфарм

Осельтамивир-ЛФ
Ипратерол-аэро
Нозакар Инфант

Лови Момент! Скидки до 25% на косметические товары!

Встречайте наш новый, долгожданный продукт! Обезболивающий пластырь

Доставка косметики от сети аптек «Планета Здоровья»!

Не просто тоник

Товары для здоровья от Beurer: как это работает?

Повышенный холестерин у женщин. Причины и лечение

Лидеры средних цен / РБ

Ясса ПКФ ООО Аптека N8 / Минск-Заводской, ул. Уборевича, 42

11.29 р.

Ясса ПКФ ООО Аптека N11 / Минск-Заводской, ул. Селицкого, 87

11.36 р.

Комфарм ООО Аптека N3 / Минск-Советский, ул. Сосновый бор, 4

11. 44 р.

Ясса ПКФ ООО Аптека N7 / Минск-Заводской, ул. Кабушкина, 94, к. 2

11.49 р.

Доминантафарм ОДО Аптека N8 / Минск-Советский, ул. Гикало, 10, пом. 61

11.52 р.

Лидеры ассортимента / РБ

Ясса ПКФ ООО Аптека N10 / Минск-Советский, ул. Олешева, 1

5 699 ед.

Планета Здоровья Аптека N23 ОДО Фарм-Продукт / Минск-Фрунзенский, ул. Притыцкого, 156/1-1

5 432 ед.

Планета Здоровья Аптека N1 ООО Аптека N28 / Минск-Советский, пр-т Независимости, 48

5 283 ед.

Планета Здоровья Аптека N2 ОДО Фарм-Продукт / Гомель, пр-т Ленина, 28

5 078 ед.

Планета Здоровья Аптека N50 Доктор Время ООО / Минск-Фрунзенский, ул. Петра Глебки, 5, ТЦ Скала

5 075 ед.

Подарочный сертификат от Гродненского РУП «Фармация» отличный способ выразить заботу

Скидки в аптечной сети Гомельского УП «Фармация»

Скидки до 3% льготным категориям граждан. Делаем лечение доступным!

Дисконтная программа «КАРДИО+»

Скидки в аптеках на подгузники Моликар Премиум софт Экстра, а также на Моликар Премиум софт Супер

Новости

Позиции по кодам ТН ВЭД 1901 90 и 2106 90 исключены из постановления 700.

2022-01-31 pravo.by

В Беларуси обновлен безрецептурный перечень лекарственных препаратов

2021-11-12 sputnik.by

В Беларуси установлен перечень стратегически важных лекарственных препаратов

2021-11-09 belta.by

ЦЭИЗ предоставляет скидку на регистрацию лекарств по правилам ЕАЭС

2021-11-04 rceth.by

Интернет-аптеки с рецептурными препаратами могут появиться в Литве уже в марте

2021-10-27 delfi. lt

Беларусь сохранит национальную процедуру регистрации лекарственных средств

2021-10-18 pharm.reviews

Вход на сайт

E-mail

Пароль

Забыли пароль?

Запомнить меня

Регистрация нового пользователя

Войти через соцсети

Виталюр

Крупнейший поставщик рыбы

Прямые контракты с сотнями поставщиков из десятков стран мира

Собственная торговая марка

Более 550 наименований под брендом Виталюр

Собственное производство

Более 700 наименований продукции от булочек до шаурмы

Больше, чем просто магазин

Супермаркеты с наборами сервисов, фуд-кортами и другими спец-проектами

Акции

Цена недели

С картой дешевле

Товар добра

Цена недели

22%

03. 10 — 09.10

1 кг

Подробнее о товаре

Цена недели

33%

03.10 — 09.10

1 кг

Подробнее о товаре

Цена недели

40%

03.10 — 09.10

1 кг

Подробнее о товаре

Цена недели

16%

03.10 — 09.10

1 шт

Подробнее о товаре

смотреть все акции

Цена недели

12%

03. 10 — 09.10

1 шт

Подробнее о товаре

Собственный импорт

С картой дешевле

28%

28.09 — 11.10

1 кг

Подробнее о товаре

С картой дешевле

29%

28.09 — 11.10

1 кг

Подробнее о товаре

С картой дешевле

28.09 — 11.10

1 шт

Подробнее о товаре

С картой дешевле

18%

28. 09 — 11.10

1 шт

Подробнее о товаре

смотреть все акции

С картой дешевле

28.09 — 11.10

1 шт

Подробнее о товаре

Товар добра

01.10 — 31.10

1 шт

Подробнее о товаре

Товар добра

01.10 — 31.10

1 шт

Подробнее о товаре

Товар добра

01. 10 — 31.10

1 шт

Подробнее о товаре

Товар добра

01.10 — 31.10

1 шт

Подробнее о товаре

смотреть все акции

Товар добра

01.10 — 31.10

1 шт

Подробнее о товаре

Все акции

ЛЕГЕНДАРНАЯ ПИЦЦА ВИТАЛЮР

ОФОРМЛЯЙТЕ ПРЕДЗАКАЗ по короткому номеру 7783 —
и пицца будет готова к нужному времени!

Пицца Виталюр завоевала любовь покупателей неспроста:
широкий ассортимент, включающий традиционные и оригинальные рецепты;
демократичные цены;
стабильно высокое качество.

Узнать больше

ТОРГОВАЯ МАРКА ВИТАЛЮР

В 2015 году, создавая СТМ, мы приняли на себя полную ответственность за КАЧЕСТВО и ЦЕНУ товаров, на которых стоит фирменный знак сети. Знак Виталюр, как личная подпись, играет заверительную роль и гарантирует, что этот товар стоит на полке в первую очередь, чтобы удовлетворить интересы покупателя.

В 2019 году СТМ Виталюр победила в конкурсе «Выбор года в Беларуси» в номинации «Собственная торговая марка».

Узнать больше

Ароматный кофе в Виталюр!

Если вы еще не стали поклонником нашего кофе – пора исправлять это недоразумение!
Вы можете самостоятельно сделать себе кофе прямо в торговом зале, и оплатить уже на выходе из магазина. Добавьте к этому десерт – получите аппетитное комбо!

Ищите ближайший кофепоинт на карте!

Узнать больше

ФУД-КОРТ В СЕРДЦЕ МАГАЗИНА

Магазин может быть чем-то большим, чем просто стеллажи с продуктами.
Запах ароматного кофе, уютные столики, где можно провести встречу с другом и перекусить, дружелюбный персонал, который знает ваши предпочтения – всё это можно найти в супермаркете. Заходите к нам на фуд-корты – и оцените сами!

Узнать больше

Новость

01.08.2022

Скидка -10% на покупки в День Рождения!

Новость

05.07.2022

Специальная акция на собственное производство!

Добрые дела

18.08.2021

В рамках проекта #ПАКЕТДОБРА сделали важное, доброе дело!

Новость

30.09.2022

Рыбное событие!

Новость

01.02.2021

Виталюр привлекает инвестиции путем выпуска токенов со ставкой доходности 5%!

Новость

30.09.2022

Рыбное событие!

Новость

05. 07.2022

Специальная акция на собственное производство!

Читать все новости

Главные новости Беларуси и мира. Новости сегодня

Последние новости

04.10.2022

Когда орхидею нельзя поливать чесночной водой: об этом должна знать каждая хозяйка

04.10.2022

Почему нельзя оставлять половник в кастрюле с супом: о чем не догадываются хозяйки

04.10.2022

Туристам раскрыли неожиданное преимущество мест в хвосте самолета

04.10.2022

Почему не стоит общаться с эгоистами: специалисты назвали 3 причины

04.10.2022

Пищевые отходы, которые копят зимой впрок садоводы: что не выбрасывают в мусорное ведро

04.10.2022

Какие 3 хитрости помогут интерьеру выглядеть намного дороже: советы дизайнеров

04. 10.2022

Почему сильно нагревается зарядное устройство при зарядке телефона

04.10.2022

Зачем класть соль в духовку: хитрость, чтобы сделать выпечку еще вкуснее

Главная новость

Все новости

Политика

04.10.2022

Последние новости о военной операции в Украине за 4 октября

04.10.2022

Лукашенко спрогнозировал наращивание Россией усилий в спецоперации в Украине

04.10.2022

МИД РФ: Россия в полной мере привержена заявлению о недопустимости ядерной войны

04.10.2022

Зеленский подписал указ о непризнании указов Путина по Крыму и присоединенным к России территориям

Экономика

04.10.2022

В Беларуси Минздрав повысил максимальные отпускные цены на лекарства

04. 10.2022

«Газпром» предупредил Молдову о прекращении поставок газа в случае неуплаты

04.10.2022

Американский экономист обвинил США и Польшу в подрыве «Северных потоков»

04.10.2022

В Еврокомиссии готовятся к возможным отключениям электричества из-за энергокризиса

Общество

04.10.2022

Лукашенко выступил с заявлением о мобилизации в Беларуси

04.10.2022

В войска мобилизовали свыше 200 000 россиян – Шойгу

04.10.2022

Россия проводит эксперименты с иностранными спутниками – Минобороны

04.10.2022

Последние новости о военной операции в Украине на утро 4 октября

Происшествия

04.10.2022

ВСУ ударили из HIMARS по Антоновскому мосту в Херсоне

04.10.2022

В Витебской области стало больше погибших от отравления алкоголем

04. 10.2022

В Беларуси пассажирский автобус столкнулся с погрузчиком и легковушкой: пострадали 15 человек

04.10.2022

Над Японией пролетела северокорейская баллистическая ракета

Минск

04.10.2022

Официальная выездная регистрация брака: что нужно знать молодоженам

04.10.2022

С 4 октября в Минске запускают отопление в общественных и административных зданиях

03.10.2022

Из Минска на отдых в Египет можно прилететь быстрее: что изменилось

02.10.2022

Одевайтесь теплее: какая погода ждет минчан 3 октября

Шоу-бизнес

04.10.2022

«Были холопами, стали рабами»: Пугачева резко ответила хейтерам

03.10.2022

Продюсер рассказал о главной причине неудач в карьере певца Стаса Михайлова

02. 10.2022

Беременная Катя Гордон попала в больницу

01.10.2022

Ксения Бородина прокомментировала бегство мужчин из страны

В мире

04.10.2022

Байден намерен баллотироваться на второй срок

04.10.2022

Работал на СБУ. В чем еще признался гендиректор Запорожской АЭС

04.10.2022

Илон Маск представил план урегулирования конфликта в Украине

03.10.2022

В США объяснили, почему Украину не берут в НАТО

Технологии

04.10.2022

Почему сильно нагревается зарядное устройство при зарядке телефона

03.10.2022

Почему зарядное устройство стало медленно заряжать телефон

02.10.2022

Не кладите смартфон экраном вверх: 3 причины, почему это нельзя делать

01. 10.2022

Почему заряд на смартфоне 30 %, а через минуту уже 1 %, и он выключается

Спорт

04.10.2022

КХЛ. Минское «Динамо» прервало серию из 4 поражений

03.10.2022

Виктория Азаренко проиграла на турнире в Остраве

02.10.2022

Белорусские биатлонисты Алимбекова и Смольский сыграли свадьбу

01.10.2022

Сборная Беларуси по хоккею после отстранения вернется в элитный дивизион ЧМ

Мебель для офиса и дома | 5000+ моделей

Акции

Подробнее

Наши салоны

7 красивейших салонов в Минске, Витебске, Гродно, Могилев, Гомель и Брест

Подробнее

Укомплектуем ваше рабочее пространство

Работаем с юридическими лицами

Учитываем каждый отзыв

Собственная сервисная служба

Офисные компьютерные кресла

Продаём офисные кресла
более 10 лет.

персоналу

Для руководителей

Комфортные кресла для дома и офиса. Выбирают директора, топ-менеджеры и молодые стартаперы.

посетителям

барные

Подойдут для квартиры или бара.

детские

Снижают нагрузку на спину ребёнка.

из кожи

пахнет статусно

экокожи

ткани

сетки

70%

людей старше 30 лет страдают остеохондрозом, потому что сидят на креслах с низкой спинкой

ортопедические

геймерские

Компания King Style —официальный дилер Vertagear, Gravitonus и DXRacer.

Популярные модели кресел

BRABIX Visit CF-101

Chairman 795

Chairman 9801 Chrome

Бюрократ CH-993-LOW-V

Secret De Maison Cindy Bar Chair

UTFC Квадро М-807 Black

До 120 кг

выдерживают стандартную нагрузку

От 120 до 250 кг

кресла повышенной
прочности

Тестируем Нагрузка 150 кг, 300 000 циклов качания.

Кресла по росту

Рост до 190 смВыше 190 см

Интервальные сигналы онлайн — Беларусь

белорусский Радио — 1-я программа	Вход: «Мы белорусы» NA/IS/ID (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио — Радио Культура	Подпись: ID/»Мы Белорусы» Н. А. (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио — Радиус FM	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио — Радио Столица	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио — Радиостанция Беларусь	IS/ID (белорусский/английский/русский/немецкий)	Внешний
белорусский Радио региональное — Радио Брест	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Гомель FM (Гомель)	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Гомель Плюс	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Гродно (Гродно)	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Могилев (Могилев)	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Витебск (Витебск)	ID (белорусский)	Внутренний

Белорусский Радио, Белорусская ССР (винтаж — 1964)	IS/ID (белорусский/русский)	Внутренний
Белорусский Радио, Белорусская ССР (винтаж)	IS/ID (белорусский/русский)	Внутренний
белорусский Радио — Радио 1 (винтаж — ок. 2000 г.)	Вход: IS/ID/»Мы белорусы» Н/Д (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио — Радио 2 (винтаж — ок. 1998 г.)	ID (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио — Радио Столица (винтаж — 2000 г.)	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Брест (винтаж — 2008 г.)	IS/ID (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Гомельское областное радио (Гомель) (винтаж — 2000 г. )	ID (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Гродно (Гродно) (винтаж — 2000 г.)	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Могилев (Могилев) (винтаж — 2000 г.)	СТ/ИД (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио региональное — Радио Витебск (Витебск) (винтаж — 2000 г.)	IS/ID (белорусский)	Внутренний
белорусский Радио — Радио Минск (винтаж — ок. 1995 г.)	IS/ID (белорусский)	Внешний
белорусский Радио — Радио Минск (винтаж — 1999 г.)	IS/ID (белорусский/английский/русский/немецкий)	Внешний
белорусский Радио — Радио Минск (винтаж — 2004 г.)	IS/ID (белорусский/английский/русский/немецкий)	Внешний

Витебск Отто Хайдкэмпер — Электронная книга

Наслаждайтесь миллионами электронных книг, аудиокниг, журналов и многого другого с бесплатной пробной версией

Всего 10,99 евро в месяц после пробной версии. Отменить в любое время.

Электронная книга249 страниц3 часа

Рейтинг: 3 из 5 звезд

3/5

()

Об этой электронной книге

Высокопоставленный генерал Вермахта дает «проницательный и точный отчет» о ключевом сражении на Восточном фронте во время Второй мировой войны ( Армейская служба слухов ).

Город Витебск в Белоруссии имел стратегическое значение во время боев на Восточном фронте, так как контролировал путь на Минск. Выступ на немецких позициях, Витебск был объявлен Festerplatz 9.0169 — город-крепость — это означает, что его нужно удерживать любой ценой. Задача, переданная 3-й танковой армии в 1943 году.

Отто Хайдкэмпер был начальником штаба 3-й танковой армии Георга-Ганса Рейнхардта, группа армий «Центр», которая дислоцировалась вокруг Витебска и Смоленска с начала 1942 года по июнь 1944 года. Защита Витебска с зимы 1943 по 1944 год, вплоть до летнего наступления советских войск, представляет собой ценный отчет из первых рук о том, как разыгрывались боевые действия под Витебском. Двадцать карт сопровождают повествование. За это время 3-я танковая армия провела многочисленные боевые операции по защите этого района от советских войск; они также участвовали в антипартизанских операциях в этом районе, депортируя мирных жителей, обвиненных в поддержке партизан, и уничтожая имущество.

Наконец, в июне 1944 года Советы собрали четыре армии, чтобы взять Витебск, который тогда удерживали 38 000 человек 53-го корпуса. В течение трех дней Витебск был окружен, а 53-й корпус оказался внутри. Попытки прорвать окружение не увенчались успехом, и сопротивление в котле сломлено в течение следующих нескольких дней. 27 июня был завершен окончательный разгром немецкого сопротивления в Витебске. Двадцать тысяч немцев погибли, еще 10 тысяч попали в плен.

Пропустить карусель

Связанные категории

Skip Carousel

Обзоры для Vitebsk

: 3 из 5 звезд

3/5

1 Обзоры

Предварительный просмотр

Vitebsk -othiidkeä

vitebsk -othidkeä.

Боевая обстановка 3-й танковой армии летом 1943 года
В начале мая 1943 года «Физелер Шторх» доставил меня из Смоленска в штаб 3-й танковой армии в Сосновке, в 10 км южнее Витебска. По дороге несколько раз сделали круг вокруг Катыни. Польские офицеры, убитые там советскими войсками, были обнаружены за несколько дней до этого в присутствии международной комиссии. Вокруг был молодой березовый лес. По краям нескольких ям лежало, вероятно, от 200 до 300 выкопанных тел.
Еще через 20 минут мы пролетели над развалинами и развалинами города, где чуть более года должна была решиться судьба 3-й танковой армии: Витебск. Ранее населенная 170 000 человек, региональная столица Белой Руси была подожжена молодыми коммунистами непосредственно перед ее захватом немецкими войсками летом 1941 года. Лишь несколько церковных шпилей остались стоять среди опустошенной земли.
Днем я доложил генерал-полковнику Георгу-Гансу Рейнхардту. Он командовал Третьей танковой армией более полутора лет, и я должен был стать его новым начальником штаба.
3-я танковая армия, дислоцированная на левом фланге группы армий «Центр», стояла на извилистой, обращенной на северо-восток линии фронта протяженностью более 250 километров. Правое крыло танковой армии примыкало к 4-й армии северо-восточнее Демидова, а левое крыло примыкало к 16-й армии (в составе группы армий «Север») северо-западнее Великих Лук. Протяженность этого фронта была в точности равна расстоянию между Берлином и Ганновером.
Для обороны этого участка фронта 3-й танковой армии были подчинены следующие части: VI корпус в составе трех дивизий, II полевой корпус люфтваффе в составе четырех полевых дивизий люфтваффе, LIX корпус в составе двух дивизий и XLIII корпус в составе двух дивизий. В резерве танковой армии находилась 83-я пехотная дивизия, а в резерве группы армий в районе действия танковой армии находилась 8-я танковая дивизия. В мае обе дивизии вели локальные антипартизанские операции северо-восточнее Витебска, хотя в июле последний должен был быть выведен; первый будет совершен в районе XLIII корпуса после вывода 20-й мотопехотной дивизии. За это время 3-я танковая армия располагала провиантом на 29 человек.2000 человек.
После ожесточенных зимних боев боевые действия на фронте постепенно, в течение примерно двух месяцев, превратились в статическую войну. Нашей главной заботой в это время были партизаны — весь тыл танковой армии кишел ими. Из-за их беспощадной жестокости мы видели в них не регулярные войска, а бандитов. Они сеяли хаос прямо на передовой, и не проходило дня без жертв от бандитских налетов, мин или обстрелов сзади. Угроза, исходившая от обширных бандитских территорий в тылу танковой армии, означала, что оставался только один путь снабжения с запада через Полоцк, и им можно было пользоваться только днем и под конвоем. Нехватка личного состава в танковой армии не позволяла проводить зачистку против бандитов; более мелкие операции принесли лишь местное и временное облегчение. Нас особенно беспокоило, как с ними поступить в случае возобновления крупномасштабных боев на линии фронта.
В последующие месяцы боевые действия оставались относительно спокойными по сравнению с другими участками фронта. Тем не менее ежедневные рейды и дозорные операции отнимали столько сил, что командование 3-й танковой армии неоднократно сообщало о своих опасениях группе армий «Центр». В ходе проведенных в июне 17 рейдов и 1324 патрульных операций наши войска обеспечили постоянную информированность о противнике.
Большие потери нам нанесли две крупные операции противника, одна в конце мая-начале июня у Велижа (в районе VI корпуса) и другая в конце июня-начале июля северо-восточнее Невеля (на участке LIX корпуса). Противник, как и ожидалось, вновь активизировался по обеим сторонам Витебска.
На встрече с командующим группой армий «Центр» фельдмаршалом Гюнтером фон Клюге в Смоленске 17 июня Рейнхардт указал, что быстрое ухудшение нашего боевого состава ослабит нашу способность противостоять советскому нападению. Наиболее вероятным местом для такой атаки был выступающий на запад выступ, прикрытый 3-й танковой армией. Конечно, если непосредственной целью был Витебск с его автомобильным и железнодорожным узлом, то долгосрочными целями были Дюнабург и Рига. «Мы поможем вам, если это окажется так», — сказал Клюге, который, следует отметить, на самом деле не верил, что танковая армия находится в опасности. Затем Рейнхардт упомянул о недостаточной подготовке четырех полевых дивизий люфтваффе, которые не получали никаких пополнений и, таким образом, с каждым днем становились все слабее. «Я не могу помочь», — ответил Клюге. «На данный момент все, что нам не является абсолютно необходимым, крайне необходимо для создания европейского резерва. Цитадель одобрена, и с завтрашнего дня ее можно будет активировать в любое время в течение следующих восьми дней. ¹ Мы должны четко понимать, что это будет битва года. В противном случае мы согласны, что было бы идеально, если бы русский раскрыл свои намерения, сделав первый шаг». Высшее командование танковой армии уже письменно доложило об этом: мы хотели отвести свой левый фланг северо-западнее Новосокольников, где мы будем господствовать на высоте. К сожалению, группа армий «Север» отвергла это предложение на том основании, что оно отрицательно скажется на их правом крыле. Последовали недели дебатов, которые в конечном итоге привели к катастрофическому смещению демаркационной линии между двумя группами армий. 14 сентября Верховное командование армии (ОКХ) приказало, чтобы новая линия протянулась с востока на запад примерно на 12 километров южнее Невеля. Позже эта ситуация будет исправлена. 900:06 90:005 По завершении вышеупомянутого совещания Рейнхардт еще раз подчеркнул вероятность крупного зимнего наступления советских войск против 3-й танковой армии. Именно здесь фронт максимально протянулся на запад, что позволило наступать в направлении Дюнабурга. Клюге согласился, но утверждал, что русские будут ослаблены после поражения в Цитадели . – Кроме того, – продолжал он, – хотя мы и сталкиваемся с некоторыми трудностями, но с русскими тоже, и в гораздо большей степени. Мы постоянно получаем известия об их транспортных затруднениях, серьезной нехватке личного состава и чрезвычайной нехватке пайков для русского населения» 9.0006
Цитадель началась 5 июля. После некоторого первоначального успеха атака потеряла импульс. 11 июля советские войска перешли в контрнаступление на Орловский выступ (район 2-й танковой армии) с востока и севера. Цитадель окончательно остановилась 13 июля, а к 16 июля пришлось отказаться от завоеванной территории. 23 июля весь Восточный фронт был охвачен пламенем и находился на грани обрушения из-за сильных советских ударов по рекам Кубань и Миус, а также в районе городов Изюм, Орел и Ленинград.
Меморандум о ведении зимнего оборонительного боя на участке 3-й танковой армии
Первое время 3-я танковая армия оставалась незатронутой возникшими повсеместно крупными боями. Однако беспокойство по поводу того, что грядет, побудило высшее командование танковой армии представить 7 августа группе армий «Центр» «Меморандум о ведении зимнего оборонительного боя на участке 3-й танковой армии». Мы решительно выразили мнение, что, как только нынешние боевые действия подойдут к концу, следует ожидать крупной операции советских войск в общем направлении на Дюнабург. Базу этой операции, вероятно, искали на левом фланге 3-й танковой армии и на правом фланге группы армий «Север». Оперативную цель изоляции группы армий «Север» с наступлением на Ригу было бы легче всего достичь с этого плацдарма, так как именно здесь фронт протягивался дальше всего на запад. В сочетании с такой операцией русские, несомненно, хотели бы нейтрализовать снабжение левого крыла группы армий «Центр». Они попытаются сделать это, быстро овладев Витебском с его узлом автомобильных и железных дорог или вклинившись в правый фланг танковой армии в направлении железнодорожных линий Витебск — Смоленск и Орша — Смоленск. Мы исходили из того, что очаг советской операции находился между Новосокольниками и озером Сенница (30 км юго-восточнее Невеля). Отсюда противник быстро овладевал бы Невелем, местной транспортной развязкой и железнодорожными путями, ведущими в город с севера и северо-востока.
Даже если выяснится, что противник не сможет продвигаться к Дюнабургу, мы считали, что он все равно будет атаковать с ограниченными целями. Занятие только Витебска и Невеля оказало бы решающее влияние на снабжение 3-й танковой армии. В любом случае мы считали, что танковая армия должна быть готова к большому оборонительному сражению.
В этом меморандуме признавалась приемлемой одна дивизия на 15-километровый оборонительный фронт. Однако в настоящее время наши силы были слишком рассредоточены в основном оборонительном районе. Каждая дивизия с низким боевым составом удерживала фронт примерно в 25 км. Для нескольких дивизий на каждые 50-80 метров фронтовой траншеи приходилось всего по одному человеку. Резервы отсутствовали полностью.
Наконец, штаб танковой армии запросил пять дополнительных пехотных дивизий, дополнительную танковую или танково-гренадерскую дивизию, усиленную артиллерию, противотанковые средства, саперы и строительные силы.
Этот меморандум имел большое значение и подробно описан здесь, так как предупредил то, что должно было стать реальностью в течение следующих одиннадцати месяцев: прорыв Невеля, зимние оборонительные бои под Витебском и наступление советских войск в направлении под Дюнабургом, который задушил группу армий «Север».
Грядущий бой (
Карта 1)
Тем временем обстановка на большом Орловском выступе складывалась настолько неблагоприятно, что было приказано эвакуировать его к 18 августа. Остальная часть группы армий «Центр» оказалась втянутой в тяжелые оборонительные бои, вызванные этим отходом.
На фронте 3-й танковой армии по-прежнему было относительно спокойно, хотя рейды с обеих сторон увеличивались в силе и частоте, что привело к многодневным тяжелым и дорогостоящим боям. Тыл танковой армии отнюдь не был спокойным. Ночные вылеты до 100 самолетов противника стабильно снабжали крупную бандитскую территорию Россоно, демонстрируя тесную связь Красной Армии с бандитами. В течение четырех дней 3229железнодорожные пути в тылу были взорваны бандитами. Мы с настойчивостью сообщали по телеграфу, телефону и лично об опасности, грозящей танковой армии.
В принципе группа армий согласилась с нашим меморандумом. Но вместо снабжения новыми силами от нас потребовали передать один за другим LIX корпус, 330-ю и 291-ю пехотные дивизии, некоторые батальоны и армейскую артиллерию.
Ежемесячные донесения наших дивизий об обстановке в группу армий еще раз ясно показали беззащитность 3-й танковой армии при ее нынешнем составе и недостатке личного состава. Фельдмаршал фон Клюге писал по этому поводу в ОКХ: «На моральном состоянии войск сказываются большие потери и заметное превосходство противника в технике и личном составе. Вялость становится все более частой, но признаков непослушания нет. Летние успехи несомненно подняли дух и настроение русских войск».0006
Ежедневные отчеты, которые мы получали, показывали, что южный и центральный секторы Восточного фронта были в смятении и что все находилось в постоянном движении. В течение нескольких недель противник продвигался вперед, несмотря на огромные усилия немецкого солдата. С каждым днем мы все больше беспокоились о том, что может произойти. Большие щели в передней части нужно было как-то закрыть, чтобы предотвратить ее обрушение.
К востоку от Смоленска советские войска достигли Ельни к 30 августа, что привело к возникновению серьезного кризиса, который мог иметь пагубные последствия для 3-й танковой армии. Теперь стало очевидно, что с 5 июля Советы постоянно могли пополнять свои части. С нашей стороны воевали те же солдаты. Их ряды тревожно поредели. Они отдали все, что могли, но многие уже не могли этого делать. Что еще хуже, всегда были тревожные новости о бомбардировках Отечества.
За это время стало ясно, что в ближайшем будущем произойдет крупное советское наступление. Противник наносил локальные удары по 6-му корпусу (командовал генерал от инфантерии Ганс Йордан) на правом крыле танковой армии и по 2-му полевому корпусу люфтваффе (командовал генералом воздушных войск Альфредом Шлеммом) восточнее Невеля. Кроме того, бандиты в глубине страны в достаточной мере снабжались по воздуху. Развитие обстановки у нашего южного соседа, 4-й армии, делало все более вероятным, что отвод правого крыла танковой армии придется осуществить раньше, чем предполагалось. Несмотря на это, танковая армия все же была бы вынуждена отказаться от контроля над частью своих сил. Рациона на 6 сентября хватило на 230 000 человек, но наш боевой состав еще более уменьшился из-за полного отсутствия восполнения наших потерь.
Советы занимали сильные позиции и часто побеждали. Мы не были уверены в надежности так называемых Восточных войск, 20 000 из которых находились только в танковой армии! ² Число дезертиров среди них росло, а русское население тоже становилось беспокойным из-за все приближающегося фронта. Они были безразличны — даже вызывающе — в ответ на наши договоренности.
Строительство Линии Пантеры (
Карта 1)
В конце августа группа армий приказала командованию 3-й танковой армии провести расследование по установлению нового оборонительного рубежа ориентировочно от Бабиновичей, северо-восточнее Суража, восточнее Невеля, и далее на север. Эту «линию Пантеры» нужно было построить как можно быстрее, чтобы к 1 ноября она была способна противостоять сосредоточенным советским атакам. Правое крыло танковой армии должно было иметь возможность отступить к этому рубежу, если того требует положение остальной группы армий. С этой целью 2 сентября мы приказали в срочном порядке приступить к строительству в тех районах, где сосредоточится внимание противника: Витебске, Невеле и по обе стороны железной дороги, ведущей на запад от Новосокольников. Особое внимание мы уделили сооружению противотанковых заграждений восточнее Невеля. Строительство сначала будет осуществляться элементами организации Тодта. ³
Перенос левой границы группы армий (
Карта 1)
Обеспокоенный грядущими событиями, 14 сентября ОКХ приказал перенести границу между группами армий «Центр» и «Север» на линия восток-запад примерно в 12 км к югу от Невеля. Это означало, что 3-я танковая армия должна была отказаться от командования 43-м корпусом (с 263-й, 83-й и 205-й пехотными дивизиями). В телефонном разговоре с Клюге вечером 13 сентября Рейнхардт уже высказался против новой демаркации на том основании, что она разделит немецкое руководство в зоне ожидаемых боевых действий. Наши мысли о смещении границы были в тот же вечер письменно переданы в группу армий. Тем не менее на следующий день после обеда был отдан приказ ОКХ о переброске 43-го корпуса. Мы неоднократно подчеркивали недостатки наличия границы группы армий, проходящей через середину того, что мы предвидели в качестве основного района зимних сражений (южнее Невеля, севернее Новосокольников), и сделали это в последний раз на совещании с армией. Группа 13 сентября. Все напрасно! К нашему ужасу, ОКХ приняло решение против нас. Все наши предупреждения были проигнорированы. 2-й полевой корпус люфтваффе теперь находился на границе группы армий. Этот корпус был хорошо оснащен, но был зеленым, и в слабой 2-й полевой дивизии люфтваффе было всего несколько обученных командиров. Скоро будут ужасные последствия!
Войска противника на фронте 3-й танковой армии (
Карта 1)
Но в тот момент нас больше беспокоил отход на правом крыле танковой армии, который был необходим в связи с развитием ситуации к югу от нас.
Прежде чем обратить наше внимание на этот вопрос, лучше ознакомиться с организацией, силой и
Наслаждаетесь предварительным просмотром?
Страница 1 из 1
Витебск Семейные истории и фотографии
ВИТЕБСКИЕ СЕМЬИ РАССКАЗЫ И ФОТОГРАФИИ

Семья Матусовых
Эта информация была написана Х. Джозефом Матусовым и предоставлена Д. Давом.
Достигнув своего 80-летия и будучи единственным оставшимся в живых из детей Соломона и Файги Матусов, я чувствую ответственность вести хронику жизни и судьбы нашей семьи.
Для меня история — это нечто очень реальное. Прошлое живет. Я пережил ту часть истории, которая включала в себя шесть войн и множество революций, одна из которых привела к свержению российского правительства и убийству царя Николая и царской императорской семьи, внутреннюю борьбу между Лениным и Троцким, приведшую к возникновению России как коммунистической страны при Ленине. Когда Россия сменила атеистическое правительство, это затронуло евреев и христиан, которые больше не могли свободно исповедовать свою религию. Коммунизм бросил свою тень на весь мир и постепенно поощрял и вынуждал другие страны принять коммунизм как форму правления. Коммунизм и по сей день является идеологией, при которой люди не могут жить в мире и свободе.
Я видел изменения в условиях жизни и труда людей, большинство из которых можно отнести к профсоюзному движению. Я был свидетелем развития медицины, благодаря которому удалось искоренить большинство основных болезней, включая корь, скарлатину, дифтерию, полиомиелит, брюшной тиф, а также лекарства для контроля диабета, сердечных заболеваний и даже рака. Я видел развитие газа, воды и нефти, автомобилей, самолетов, радио, телевидения и многих других изобретений, которые улучшили жизнь всех людей.
Я видел, как было введено избирательное право для женщин. Я видел, как запрет приходил и уходил. Я видел, как в Америке уменьшился антисемитизм. Я жил во времена, когда нацисты убили шесть миллионов евреев, а атомная бомба была сброшена на Хиросиму и Нагасаки, что помогло положить конец Второй мировой войне, но оставило нам оружие, которое угрожает уничтожить весь мир.
Я видел, как Израиль обрел независимость и чудесным образом победил все арабские страны в Шестидневной войне, а затем в Войне Судного дня.
Я жил в то время, когда убийства унесли жизни президента Джона Ф. Кеннеди и его брата, сенатора Роберта Кеннеди, а также доктора Мартина Лютера Кинга-младшего, который был лидером чернокожих американцев, стремящихся к равным правам, особенно на юге.
Я видел, как президент Никсон ушел в отставку из-за участия в Уотергейтском скандале.
Я видел начало движения за мир в Израиле, когда президент Картер инициировал мирные переговоры с Анваром Садатом и Менахемом Бегином, а также визит Садата в Израиль. Наконец я увидел, как наши астронавты достигли Луны и вернулись. Это лишь часть событий, свидетелем которых я был, так что, со всеми фактами, как начать писать историю?
Молли Пикон в своей собственной истории задает тот же вопрос своему мужу Джейкобу Калишу. Его ответ был с самого начала: «Берешит». Самое сложное для тех, кто хочет написать мемуары, — это начало, так как оно отбрасывает человека назад во времени. Если у человека есть дневник или исторические записи, которыми он может руководствоваться, это можно назвать историей или автобиографией; но когда приходится полагаться на собственную память о вещах, которые произошли в его жизни, это действительно «мемуары».
Берешит — с начала
Мои самые ранние воспоминания об истории нашей семьи восходят к 1908 году, когда мне было четыре года.
У моих родителей, Соломона (Залмен Лайб) и Файги, урожденной Левитт, было двенадцать детей, двое из которых умерли в младенчестве. Остальные десять, состоявшие из пяти девочек и пяти мальчиков, выросли до совершеннолетия. Я был самым младшим из всех.
Их звали по старшинству, Сара (Сорке), Вениамин (Берке), Давид (Додж), Анна (Чашке), Клара (Чайке), Берта (Браха) и Елена (Хенни) были близнецами, Исидор (Исаак ), Гименей (Хаим) и Иосиф (Йошке). Моя история будет написана о моих родителях, братьях и сестрах.
Наш город
Мы жили в России, в Витебской губернии, в местечке (Городе) под названием Сураж. Наш город был ограничен рекой Двиной, которая была большой водной артерией, и был разделен притоком, называемым Касрлей, который впадал в реку Двину. Таким образом, наш поселок состоял из двух частей. Мы жили на меньшей стороне.
Наша улица (газовая) тянулась от кромки реки до главной улицы, по которой проезжали фуры, приезжавшие из Витебска и идущие в него. Эта дорога тянулась до окраины или «Касрлеи», которую нужно было пересечь, чтобы попасть в основную часть нашего поселка.
Переправа осуществлялась по небольшому пешеходному мосту или на пароме с тросом. Мост и паром находились в ведении частного владельца по имени Лайзер, который брал с местных жителей полкопейки (цвейр) за переход, а с разнорабочих — копейку. Паром использовался в основном для животных и повозок, да и плата была больше. Река Касплея в этом месте была не очень широкой. Зимой река переливалась и переправа была по льду.
В нашей части города были дома, магазины и мастерские. Был кожевенный завод (кашевна). Были сапожники, плотники, рыбаки, кузнецы, галантерейная и швейная мастерские, пекарня, универсальный магазин (кроме), винный магазин (маниполия), мясная лавка, почта и полицейский участок. Была начальная русская школа (Класс), бесплатная, но не обязательная, которую посещали мальчики и девочки. Были церковь и синагога. Иврит преподавали в основном Меламдим (еврейские учителя). Некоторые брали отдельных учеников; у других был хедер (еврейская школа). Одной из них руководил раввин Гренем, который, возможно, пригодится позже в моем рассказе. Была также небольшая иешива для продвинутых студентов, которой руководил признанный учитель раввинов по имени раввин Нафтолье. Там была баня и миква. Было несколько фруктовых садов, а дальше были фермы и пастбища.
          Большинство магазинов, о которых я упомянул, располагались на главной улице, так как обслуживали не только горожан, но и приезжих, проезжающих через наш город. На других улицах было несколько магазинов и мастерских.
          Основная часть нашего поселка была более густонаселенной, в ней было больше магазинов, предприятий и мастерских, которыми управляли как евреи, так и неевреи. Был рынок, куда приходили горожане и жители соседних городов, чтобы купить себе припасы. Было несколько русских церквей и одна большая синагога. В этой части города были русская и еврейская школы, а также гимназия-младшая школа, которая по-английски называлась «Грацкоя Учиуиаста», Институт Граца. Выпускники этой школы имели право поступать в профессиональные училища, расположенные в крупных городах. Студенты, желающие поступить в Грацкою, должны были сдать экзамен и оплатить обучение и книги. Была городская площадь, где люди могли посидеть на скамейках или прогуляться (спацир) в свое удовольствие. Причаливал речной пароход (Параход), который трижды в неделю приходил из Витебска и шел по реке Двине до Велижа, останавливаясь в некоторых крупных городах, примыкающих к реке.
          Население по эту сторону реки было намного больше, и язычников было намного больше, чем евреев. На окраинах были фермы, которыми управляли в основном язычники, которые в большинстве случаев были арендаторами, а также леса (вальды), принадлежавшие богатым помещикам (порец).
          Там были главный полицейский участок и тюрьма (астрог). Слушания и суды по местным, мелким преступлениям проходили перед полицмейстером (пристивом). Тяжёлые преступления и преступления против государства или правительства направлялись в уездный центр Велиж для слушаний и процессов. Главпочтамт тоже был на другом берегу реки.
          Бизнес велся различными способами; например, бартерная продажа товаров в обмен на товары или услуги, но в основном за наличные. Товары и продукты, которые не производились и не выращивались в нашем городе, привозились из Витебска, Велижа, а иногда и из Риги. Способ передвижения был вагоном, каретой и речным пароходом. Зимой это было на санях. Курьера называли балегола, которого можно было нанять, чтобы возить вас с места на место или приносить товары для вашего магазина. Местные торговцы и разносчики развозили свою продукцию по фермам и небольшим деревням. Периодически в городе устраивался базар (ярид), где купцы привозили свои товары людям, которые собирались, чтобы купить их припасы, которых им хватило до следующего базара.
          Наш город был относительно безопасным местом для жизни. Мы не знали о погромах. Беспорядки происходили в основном из-за пьянства и дебоша разъездных рабочих, работавших в колхозах в период сбора урожая или проходивших через город по дороге в леса, прилегающие к рубке деревьев. Этими вопросами обычно занимается полиция. Однако была группа мужчин-евреев, которые сформировали городскую стражу, которая позаботится обо всем, если они выйдут из-под контроля. Полиция при Пристиве разделилась на две части. Гардавеи были гвардейцами, у которых не было оружия, а стражники были с мечами и ружьями. Они руководили утупом, который вел маршем заключенных, которых нужно было доставить в Велиж на суд или в тюрьму.
Климат
По погодным условиям весна начнется примерно в середине апреля, а теплая погода сохранится до конца июня. Июль и август были теплыми, а сентябрь – мягким. К октябрю и ноябрю было холодно. Зима была очень холодной, и снег часто оставался на земле всю зиму.
          Печи использовались для отопления и приготовления пищи и топились дровами, древесной стружкой и иногда торфяным мхом. Для освещения использовались керосиновые лампы и свечи. Наружного освещения не было. Те, кто отваживался выйти ночью, несли фонарь (фунар).
          Сантехники не было. Подсобные помещения использовались под туалеты. Воду хранили в бочке и пополняли из реки. Если человек не мог справиться с ведрами, он мог нанять профессионального водоноса, который брал за свои услуги небольшую плату. Средства для купания имелись в бане (буде). Летом купались и в реке. Одежду тоже стирали в реке. Имелась миква для ритуальных омовений.
          Медицинские потребности обеспечивал фельшер, который служил учеником врача и, следовательно, имел некоторые познания в медицине. Аптекарь (фармацевт) давал простые лекарства, такие как хинин, горчичники и различные мази, используемые для остановки инфекции, бинты и лекарства от укусов клопов, вшей, тараканов и т. д. Серьезные случаи отправляли в Велиж или Витебск, где были врачи и больницы. На родах обычно присутствовали акушерки.
          Парикмахер, известный как шерер или голлер, умел ставить вакуумные присоски (барике) или ставить пиявки, чтобы вытягивать загрязнения.
          Музыкантов, известных как клезмеры, нанимали на свадьбы и другие симхи. Чевера Кадиша заботилась о подготовке умерших к отпеванию и похоронам.
Наш дом
Наш дом состоял из двух домов. Первым был небольшой дом, который мы использовали как фабрику (мистерскую), где мой отец шил и ремонтировал сапоги и башмаки. Имея швейную машинку, которой мало у кого из других сапожников нашего города, он мог их обслуживать. Он также делал и ремонтировал другие изделия из кожи и холста. Там была печь, на которой мама готовила и пекла. Над печью был бойдим (чердак), служивший спальным помещением. Тепло от печки обеспечивало комфортную температуру.
          Это был первоначальный дом, и когда семья начала расти, был построен дом большего размера. Этот дом был более современным и содержал большую комнату (зал), которая использовалась как гостиная/столовая, в дополнение к двум спальням и месту для печи, используемой в основном для отопления. Печь была с кирпичным верхом, который использовался для сна (лажонке). Дети нередко спали на полу, покрытом пуховым или соломенным матрасом (перином). Дом стоял на сваях. Окна выходили на улицу и в сад. Ступени вели от дома к земле, а два дома соединяла дорожка, накрытая крышей. Между двумя домами на улице был забор или забор, через который нужно было пройти, чтобы войти в любой из домов.
          Чердак большого дома использовался как склад, и туда можно было подняться по лестнице. Пространство между домами имело множество применений. Доски покрывали часть земли, на которой стояла бочка с водой, такие продукты, как кислые соленья, вино, селедка и квашеная капуста. Кроме того, было помещение для сукки, которую строили каждый год.
                   Там была конюшня, где жили лошадь, две коровы и куры. Иногда разводили гусей. Во дворе был флигель, поставленный на сваях, чтобы свиньи могли есть мусор. Рядом с флигелем находился амбар, в котором хранились сено и солома, а также корм для животных. Дрова были сложены вдоль амбара.
          Наш сад простирался на ширину обоих домов и амбара, простираясь до следующей улицы на расстояние более акра земли. Мы выращивали картошку, лук, огурцы, фасоль, свеклу, морковь, редис, некоторые подсолнухи и ягоды, капусту и другие овощи, все для собственного потребления. Были куплены фрукты, мясо, мука, рыба и другие съестные припасы, а также керосин, одежда, постельное белье и другие предметы первой необходимости. Имея двух коров, у нас было свое молоко, сыр, масло и яйца, часть которых продавалась.
Наши соседи
С одной стороны нашего дома жила красивая пожилая пара. Его звали Берел Носсен, а его жену звали Сора. У них не было детей. По-видимому, он, должно быть, был обеспечен, так как у него был большой и хорошо обставленный дом, и он даже нанимал слуг для помощи по хозяйству и другим делам. Он был благочестивым человеком, и он, и его жена любили детей. Мистер Носсен был хорошо образован и служил в «Бет Дин».
С другой стороны от нас была нееврейская семья Ивана Гриского, которого называли Иваном-Ирановичем. Жену его звали Марья, у них было трое детей и собака по кличке Волчук. Они жили в большом доме, и у них также были слуги, которые ухаживали за скотом, ухаживали за садом и работали в саду, который простирался на десять акров в поперечнике. Они выращивали яблоки, груши, сливы и виноград. Наши семьи дружили, и мы играли с их детьми. На нашей стороне улицы, обращенной к реке Двине, жили еще три семьи. Лучше всего мне запомнилась та, в которой был небольшой магазин, а дети, Зишле, Итке и Борух, были одного возраста с моими сестрами Брахой, Хенни и Чике и считались хорошими друзьями.
Синагога
Синагога располагалась на углу главной дороги. Это было деревянное строение с высоким потолком, окнами с двух сторон и закрытым балконом, на который можно было подняться по лестнице. На балконе сидели женщины во время богослужений. Единственный раз, когда мужчина мог подняться туда, это позволить женщинам поцеловать Тору. В основной части синагоги скамьи были расположены лицом на восток, за исключением одного ряда для мужчин, сидевших на востоке (мизрах). Это были хорошо образованные люди, а в некоторых случаях и более состоятельные люди, которые были принципиальными сторонниками синагоги. Бима стояла в центре синагоги лицом к ковчегу на востоке. На полу возле ковчега стоял стол для чтения руководителя ежедневных молитв. С одной стороны комнаты стоял длинный стол, на котором мужчины изучали Гемору, Михну и другие учебные книги. После ежедневных миньянов, по субботам, при кидуше, во время Шала Шудос и других случаях мужчины изучали Этику Отцов. Шамус провел «Хедер» для новых членов синагоги.
Семья моего отца
У моего отца было четыре брата и одна сестра. Это были Йосеф Шломо (Иосиф), женой которого была Рах Лия; его второй женой была Либбе. У него была большая семья. Его детьми от Либбе были Ида, Дэвид, Гарри, Голд, Дженни, Исаак и Юлий. С Рах Лией у него были Эйб, Берил, родившиеся в России, и Фэй, родившиеся в Америке.
          У Менделя (Морриса) и его жены Лии было четверо детей, все они родились в Америке: Дженни, Рэйчел, Саймон и Эйб.
          Берел Хирш (Бенджамин) и его жена Мус имели пятерых детей, которые также родились в Америке: Исаак, Альберт, Бесси, Луи и Макс.
У Хени Песта и ее мужа Берке было пятеро детей: Дженни, Роуз, Эдвард, Ребека и Сара. Они тоже все родились в Америке.
          У Аврома (Эйба) и его жены Ханны было трое детей, родившихся в Америке: Иосиф, Исаак и Эли.
Семья моей матери
Моя бабушка Мерке жила с сестрой моей матери Сеной Рошель, мужем которой был Авремель-Хаим. У них не было детей. Брат моей матери, Давид, жил в Витебске. Без сомнения, были и другие родственники; однако, так как они не жили в Сураже, я не могу их толком вспомнить.
          На момент начала моей истории вся семья моего отца иммигрировала в Америку, кроме Йосефа Шломо, который иммигрировал последним.
Моя семья
Мой отец родился в 1861 году и был вторым сыном Ицхока, Исаака и Злате Матусовых. Мой дедушка работал у богатого владельца лесных угодий, которого звали Шья Либенсон. В его обязанности входило наблюдение за передвижением сложенных в плоты деревьев по реке Двине в Витебск и Ригу. Это занятие называлось «прикастчик». Мой дед тоже был хазаном (Баал Тфила), знавшим старинные традиционные тефиот и песни, которые, вероятно, были переняты от других. Путешествуя по другим городам, он имел возможность услышать великие песни и хоры. Он использовал некоторые из мелодий, которые выучил во время путешествия, когда исполнял обязанности хазана.
          У моего дедушки наверняка были братья и сестры. Жаль, что я ничего о них не знаю. Мы слышим о других семьях Матусовых в Филадельфии и других частях страны; однако мы никогда не пытались проследить их.
          Мой отец научился хазануту от моего деда, но ему никогда не разрешалось руководить службами Муссаф, пока он не женился. Говорят, что в то время мой дед снял свой талит и надел его на моего отца, который затем стал хазаном своей синагоги. Мой дедушка умер в Симхат Тора и был похоронен с Теилим и песнями.
          Были рассказаны и другие истории. Мой отец должен был явиться на экзамен и вступительный экзамен в тот же период, что и его старший брат Йосеф Шломо. По закону старший сын имел право на освобождение, когда в один и тот же призывной период явились два брата. Мой отец скрывался в Польше, которая тогда была частью России, и, следовательно, его брат, который имел право на освобождение, был призван на службу. Мой дядя никогда не позволял моему отцу забыть тот случай, и на протяжении всей своей жизни мой отец чувствовал себя обязанным помогать своему брату.
          В связи с этим случаем, когда мой отец был в Польше, он ходил в синагогу и руководил субботними службами. Поскольку мой отец был литваком и не произносил их «Айс» и «Вайс», он не числился. Он сказал, что некоторые из хасидов сообщили властям, что он уклоняется от призыва. Мой отец был арестован и возвращен «TJTOP». Солдаты вели заключенных на расстояние, а затем передавали их другим солдатам, пока вы не доберетесь до места назначения. После этого вас предавали суду и обычно призывали в армию. Так как квота на тот период уже была заполнена, а несколько бунтовщиков были отданы определенным чиновникам, то мой отец был освобожден от службы, а дядя после непродолжительной службы был уволен из армии.
Мой отец был суровым человеком, добрым и любящим свою жену и детей. Его призванием было сапожное дело, и ему удалось обеспечить достойную жизнь своей семье. Он получил образование на иврите и, должно быть, получил образование на русском языке, поскольку мог свободно говорить на этом языке, хорошо читать и писать. Он пользовался большим уважением в обществе и выступал во многих арбитражных делах, а в некоторых случаях выступал в качестве переводчика для людей, имевших проблемы с законом и не умевших правильно изъясняться по-русски.
Что касается его призвания хазана, то он безвозмездно служил в своей синагоге; однако на большие праздники его обычно привлекали другие синагоги из небольших городов, большей частью в Велиж, и получали вознаграждение за свои услуги.
Моя мать родилась в Витебске в 1862 году в семье Мерке и Шолле Бер Лейит. После смерти отца ее мать переехала жить к маминой сестре Сейне Рохель в Сураж. Единственным другим родственником, которого я могу вспомнить, был ее брат Дэвид. Когда моя семья приехала в Америку, я познакомился с некоторыми кузенами моей матери и другими дальними родственниками.
Моя мать, несмотря на трудности рождения двенадцати детей и всю работу по уходу за большой семьей, была красивой женщиной. Она была хорошим поваром и пекарем и субсидировала семейный доход, выпекая хлеб и продавая его христианам, которые приезжали в город, чтобы измерить сапоги и туфли.
Моя мама умела читать и писать на идише и могла читать молитвенник. Со всей необходимой работой, включая доение коров, кормление кур, уход за садом, уборку дома, уход за детьми и т. д., даже с помощью детей, это не было легкая задача. Иногда приходилось обращаться за помощью извне, особенно в субботу.
Дети
Мои воспоминания о Саре, старшей дочери, в то время, когда мы жили в Сураже, очень смутны. Судя по рассказам, она была красивой девушкой. Она очень помогала моей маме, хорошо готовила и пекла, прекрасно шила и шила одежду. Она работала в галантерейном и швейном цеху и умела работать на швейной машине. Она была прекрасной певицей и часто присоединялась к моему отцу и другим членам семьи, когда мы пели песни моего отца на онеге Шаббат после субботней трапезы. Сара первой иммигрировала в Америку, но это уже другая история.
Берке был старшим сыном и самым низким членом семьи, ростом едва ли пять футов. Говорили, что из-за ранней болезни его рост замедлился. Он получил хорошее образование на иврите, а также некоторое время посещал русскую школу. В раннем возрасте его научили семейному бизнесу, и он стал успешным в сапожном деле. Будучи первым сыном, он был очень близок моему отцу и помогал в работе по измерению, раскрою и изготовлению сапог и туфель. Часто он вместе с отцом ездил на фермы и в маленькие городки, где не было сапожника. Они снимали мерки сапог и ботинок, шли домой и делали их, а затем приносили своим покупателям. Помогал с другими домашними делами. Берке присоединился к моему отцу, когда он выступал в качестве хазана. Он знал все тфилот и песни моего отца. Он был хорошим пловцом и фигуристом. Его друзьями были молодые люди, которые любили танцевать и говорить на чистом русском языке, что было его хобби по субботам после обеда. Он был членом городской стражи, и говорили, что он был членом тайного социалистического клуба.
Дэвид был трудным ребенком. Блестяще владея ивритом и русским языком, он получил возможность продолжать учебу, не прибегая к работе. Он преуспел в учебе и был одним из немногих еврейских мальчиков, принятых в Gratzkoya Utchilista (Институт Граца). Как и следовало ожидать, занятия были ежедневно, кроме воскресенья. Ожидалось, что еврейские студенты будут посещать занятия в субботу и в еврейские праздники. Давид организовал забастовку еврейских студентов, которая не увенчалась успехом. Вместо того, чтобы принять дисциплину, он продал свои книги и бросил школу. Хотя он имел некоторое представление о семейном бизнесе, он очень мало интересовался им. Беспокойный и нерешительный, он уехал работать в другой город. Он был очень активен в социалистическом обществе, и ходили слухи, что он уехал из города, потому что власти разыскивали его группу.
         Анна, четвертая из детей, была очень полезным ребенком. Изящная и очень хорошенькая, она получила ограниченное образование по русскому языку. Получив домашнее образование в области кулинарии и выпечки, она научилась работать на швейной машине. Она работала в магазине моего отца, когда он купил швейную машину для бизнеса. Тогда мой отец смог обслуживать других сапожников, у которых не было машины для шитья верха обуви. У Анны было много друзей среди молодежи. Считалось, что она выйдет замуж за прекрасного молодого человека из хорошей семьи. Однако ей едва исполнилось шестнадцать, когда она получила от Сары билет на проезд в Америку и стала второй в семье эмигрировавшей.
У Клары было ограниченное образование по русскому языку. Ее работа заключалась в том, чтобы помогать матери. В процессе она научилась готовить, печь и шить. Она была доброй и любящей сестрой.
Хени и Браха, будучи однояйцевыми близнецами, привлекали к себе всеобщее внимание. Это было похоже на игру, чтобы идентифицировать их. Иногда даже семью обманывали. Они получили русское образование, и они, как и другие сестры, получили домашнее еврейское образование, так как еврейской школы для девочек не было. Близняшкам, как и другим девочкам, приходилось помогать по хозяйству и другим делам.
Исаак ненадолго пошел в русский класс. Он получил хорошее образование на иврите. Он учился у меламида, у которого был хедер. Его звали раввин Гренем. Просто чтобы доказать, что даже в те дни были скандалы . .. Раввин Гренем внезапно уехал из города. Говорили, что он сбежал с чиксой. Исаак, будучи хорошим учеником, был затем зачислен в младшую иешиву, которой руководил раввин Нафталия.
Хаим, который был на два года старше меня, был выжившим ребенком второй пары близнецов, которые были у моих родителей. Девочка умерла вскоре после рождения. Он был талантливым мальчиком, у которого была способность учиться. Он мог петь все еврейские мелодии, которые пелись в то время. Если бы он хоть раз услышал чазан или пластинку, то запомнил бы эту песню. У него был хороший голос. Была только одна проблема, он был застенчив и не хотел петь перед людьми. Хаим был хорошим учеником-евреем, но не ходил в русскую школу.
Йошке, это я! Я был младшим из двенадцати детей. В то время, когда начинается мой рассказ, проживало десять человек. Я был фаворитом, наверное, потому, что был «мижиником». Некоторые даже думали, что я хорошо выгляжу. Когда мне исполнилось четыре года, мои способности как певицы привлекли внимание горожан.
          Мое обучение началось в хедере для начинающих при нашей синагоге, которым руководил Шамаш по имени Исраэль Медведь. Я помню его невысоким мужчиной с длинной бородой и густыми бровями. Он был добрым человеком, который никогда не наказывал талмидим, разве что дернул бы вас за ухо, если бы вы сделали ошибку. Оглядываясь назад, я иногда думаю, что он виноват в моем ухудшении слуха!!! К шести годам я знал иврит, хумаш, танах и троп. Я мог давить и читать Tehilhim (псалмы). В этом возрасте я был готов к высшему образованию, и мой отец устроил меня учиться у частного преподавателя, который жил на другом конце нашего города. Я помню, что мой отец платил ему через бартерную систему — починкой его обуви в качестве платы за мое образование. Я также помню поездку в хедер и обратно, которая требовала перехода через реку Касплея. Зимой, когда река замерзала, я скользил по льду, и меня встречал кто-то из семьи.
          Больше всего мне нравилось навещать мою тетю (moome) Сену Рошель. Она жила в большом доме на главной улице, недалеко от реки Касплея. Мой дядя (ноги) Ауремель был balegoole (экспресс-мужчина). Он доезжал до Витебска, по пути охватывая города. Он принесет припасы для кладовщиков и для своего магазина. Детей у них не было, так что можете себе представить, что я была их любимицей. Он всегда приносил мне конфеты и другие угощения. Моя Бабба, Мерке, тоже жила с ними. Это была маленькая дама со множеством кенычей (борозд) на лице и руках. Несмотря на то, что ей было за девяносто, она была ярким и бдительным человеком, полным мудрости. Она дожила до ста лет. Я любил останавливаться у них всех и довольно часто оставался на ночь.
          Рассказывают, что однажды в магазин моего дяди зашел нееврей купить хлеба и селедки. Еще он хотел купить водку, которую дядя отказался ему продать. Продажа спиртных напитков, не облагаемых налогом, считалась тяжким преступлением. Мужчина, который уже был пьян, устроил беспорядки, которые вызвали полицию. Опасаясь неприятностей, они послали за моим отцом, который знал полицию. Небольшой взяткой дело решилось.
Жизнь в местечке
В нашем доме день начинался рано. Мой отец будил тех, кто должен был идти на работу или заниматься домашними делами, а остальные могли спать позже. После омовения, включая «Негельвассер», последовала ранняя молитва «Модей Ани», после которой был подан завтрак. Это называлось «Unbisen». Мальчики старше тринадцати лет должны были надевать тфилин и читать молитвы перед едой. Еда на завтрак обычно состояла из черного хлеба, сельди, яиц или сыра; а из напитков был чай, молоко или «Цукурия» (цикорий, смешанный с небольшим количеством кофе и кипяченого молока). Иногда к субботе пекли остатки выпечки, которую младшие дети лакомились молоком.
          Все были заняты утренними делами. После Шахарита и завтрака мой отец обычно шел на рынок за продуктами. Моя мама была занята уборкой, доением двух наших коров, выпечкой хлеба (дважды в неделю) и приготовлением ужина. Бен и Анна будут работать в сапожной мастерской. Хая помогала маме, а остальные шли в школу или хедер.
Обед («Вармес») был основным приемом пищи, который обычно подавался с одиннадцати утра до полудня. В его состав входили щи или борщ из капусты, мясо и картошка, соленья или квашеная капуста и, конечно же, хлеб, составлявший важную часть каждой трапезы. После обеда все пошли на работу и в школу.
Между обедом и ужином было то, что сегодня называют кофе-брейком, или то, что мы называли «Миттаг», перекус, чтобы продержаться до ужина. Миттаг обычно представлял собой кусок хлеба с киселем или шмальцем. Детям понравится сахарный песок, посыпанный на хлеб и, конечно же, чай. Когда дети вернулись из школы, у них было время поиграть. Девочки обычно помогали матери, а все остальные возвращались к работе.
Ужин назывался «Ветчере» и подавался около шести или семи вечера. Чаще всего это была молочная еда, особенно в летнее время: борщ, селедка, картошка, сыр, сливки, хлеб, масло, чай. В меню были включены и другие деликатесы, такие как рубленая печень, рубленая сельдь, коровьи мозги, книш, хелцель и питче. Ничего не было потрачено впустую.
Не установлено рабочее время. В разгар сезона или когда нужно было закончить работу, мой отец присоединялся к Берке и Кашкфанду, ученику, которого наняли для обучения ремеслу. Часто они работали до поздней ночи. Хозяйственных дел было много, и всем приходилось браться за дело. Было и время для веселья. Летом, когда дни были длинными, мы купались в реке. Зимой мы играли в снежки.
Святая суббота
Святая суббота была центральной темой еврейского народа в нашем городе не только из-за религиозного аспекта, но и из-за общественной жизни, которую она давала. Подготовка к субботе началась в моем доме рано утром в пятницу. После завтрака дом убирали более тщательно, чем в любой другой день недели. Я хорошо помню, как мама пекла халу и пирожные. Запах корицы разносился по всему дому.
          Работы прекращались рано утром в пятницу после обеда. Чедер также рано ушел из игры; однако после «митаг» Исаак, Хаим и я должны были просмотреть седре недели, к удовольствию моего отца. Позже мой отец ходил в баню с маленькими мальчиками, и моя мать тоже ходила с маленькими девочками. Старшие дети позаботились о себе сами.
          Мальчики присоединились к отцу в синагоге на пятничной вечерней службе (Каббалат Шаббат). По возвращении домой стол уже был накрыт для субботней трапезы. Свечи горели после того, как их благословили незадолго до начала субботы. Мать и девочки всегда одевались лучше всех в Шаббат. Мой отец готовил кидуш для всей семьи, затем «Га-Моци», а потом мы садились есть субботнюю трапезу.

Наш пятничный ужин был основным приемом пищи, поэтому к субботе были приготовлены дополнительные продукты, не съеденные в течение недели. Мы начали ужин с закуски, обычно фаршированной рыбы. Большую часть времени блюдо было бы tcholent. Иногда у нас также была курица, локшен или фарфельный суп. На десерт у нас был «компот» — тушеный чернослив с изюмом и фруктами.
          После обеда и перед десертом мой отец вел нас петь песни к Онежскому шабату. К нему присоединились остальные члены семьи. Часто он призывал младших сыновей исполнить песню. Исаак не был лучшим певцом, а Хаим хоть и был очень способным, но застенчивым. Мой отец пригрозил, что они не получат десерт, чтобы заставить их петь. Я помню их плачущие голоса, когда они пели. После десерта была пропета Биркат ха-Мазон в полном объеме.
          Мой дядя Йосеф Шломо часто приходил после обеда и приводил с собой моих двоюродных братьев Исаака и Жюля (Юда). Моему дяде нравилось смотреть, как играют дети, и он устраивал борцовский поединок, который заканчивался плачем проигравших. Потом всех отправили спать.
          Суббота была полным днем отдыха. Обязанности по освещению, тушению ламп и разведению костров в зимнее время взял на себя «Шаббас Кой». Он также заботился о лошади и коровах. Отец и младшие мальчики пошли на службу. Старшие мальчики, Берке и Давид, даже когда были дома, не всегда ходили в синагогу. Женщинам не требовалось ходить в синагогу; однако для них была галерея. Мать часто ездила, особенно когда отец вел службу в субботу и когда благословлял месяц «Бирхат ха-ходеш». Хазан должен был совершить особую молитву за «царя» и его семью, свидетелем которой часто был «пристив», высший офицер нашего города или младший офицер. Мой отец всегда прилагал особые усилия, чтобы удовлетворить правительственного гостя. Возможно, именно поэтому он мог просить об одолжении для себя и других, когда они были нужны.
          По возвращении из синагоги и после кидуша полдник обычно был таким же, как и субботний ужин. Поскольку «Чолент» мог кипеть в печи, он оставался горячим. Отец вздремнул после ужина. Он заставит меня лечь с ним. Конечно, как только он засыпал, я вставала и играла с друзьями.
          Отдых для детей разнообразный. У каждого были свои друзья. Старшие собирались вместе, и, поскольку исполнение музыки в субботу было запрещено еврейским законом, они заменили танцевальную музыку пением. Прогулки (Spatziren) были любимым времяпрепровождением, обычно по берегу реки или по площади. Говорить на чистом русском языке и обсуждать книги было развлечением школьников и юношей. Летом плавание также было любимым видом спорта. Маленькие дети играли в мяч (мятчик), по которому били ракеткой, и в другие беговые игры.
          После чая и выпечки к шабашу отец снова шел в синагогу. Исаак, Хаим и я пошли вместе. Между Минчей и Мааривом мужчины изучают «Этику отцов», за которой следует «Шалешудос». После Маарива пели Авдаллах, а по случаю новолуния на улице совершалась молитва. Луна была важной потребностью для всех людей, поскольку она обеспечивала единственное освещение, за исключением случаев, когда они несли фонари. По возвращении домой из синагоги обменялись приветствиями «Гут Вох». Затем был подан ужин, и суббота подошла к концу.
Особая суббота
Ажиотаж воцарился, когда однажды объявили, что в Сураж приезжает знаменитый хазан Береле Чагех из основного синагога Витебска. Его должен был сопровождать его хор, и он должен был руководить пятничными вечерними и субботними утренними службами в большой синагоге на другом конце нашего города. Билеты на спектакль были проданы. Мой отец, будучи хазаном нашей синагоги, получил бесплатные билеты. В тот день мы пересекли мост с большим нетерпением и не были разочарованы. Мы выучили много песен, которые потом использовали даже в Америке, особенно «Леча Доди», «ВеШамру» и «Адон Олам». это был замечательный опыт. В более поздние годы в Филадельфии у меня была возможность услышать Береле Чаге. Я подошел к нему после его выступления, и он вспомнил свой визит в наш город.
Как отмечали праздники
Весна самое красивое время года. После сезона холода, ветра, снега и мороза весна подобна обновлению жизни и надежды. Землю к посадке готовят, как правило, в конце апреля, но сначала наступают праздники Пурим и Песах.
          Пурим был веселым праздником. В еврейской школе детей учили читать Мегилу. Старшие мальчики даже напечатали вручную миниатюрную мегилу, а некоторые смогли сделать свои собственные трещотки из дерева («Kalckotkes»). В доме неделями происходило много выпечки, печенья в образах Амана, Мордехая, Вашти, Эстер и других персонажей пуримской истории. Накануне праздника мы шли в синагогу, чтобы послушать чтение Мегилы. Шумоизоляция не изменилась и по сей день. На следующее утро Мегилу снова прочитали. Днем царила карнавальная атмосфера. Пунм «Шпиллеры», клоуны и другие, одетые как Мордехай, Аман и т. д., шли по улицам, шумя своими калькотками, пели, танцевали и продолжали. «Шалах манот» (подарки) обменивались между семьей и друзьями, обычно это были сладости. Дети, несущие подарки, были награждены. День закончился трапезой, известной как пир Есфири.
          В течение следующего месяца мы готовились к Песаху. Вино, поставленное поздней осенью, теперь было готово. Мать приготовила шмальц (гусиный жир) и маринованные биточки для пасхального борща. Мацу пекли в доме Берел Носсен, нашего ближайшего соседа. Он был очень набожным человеком, у него был большой дом с печью. Это был своего рода общественный проект, когда каждая семья покупала себе муку в зависимости от того, сколько мацы ей нужно. В работе приняли участие члены большинства семей. Проект назывался «Падрад». Маца была круглой. Я помню участие. Моя работа была степлером. Я использовала вилку, чтобы сделать линии, чтобы при выпекании мацы их можно было разломать на части. Когда они были закончены, мацу заворачивали в листы и хранили в доме до Песаха.
          Примерно за неделю до праздника дом надо было вычистить. После того, как полы были вымыты, сено расстилали и убирали только за день до Песаха. Посуду спускали с чердака, мыли и драили, а потом ставили в отдельную комнату, где не было хомеца. Посуду, разрешенную для использования в Песах, мыли и кипятили в воде. Накануне Песаха совершалась церемония нахождения и сжигания хомеца. К полудню Эрева Песаха нельзя было ни есть, ни держать в доме хомец. Готовка и выпечка продолжались весь день. Фаршированная рыба, куриный суп, кнедлики, торты, десерты и вкусности к празднику были приготовлены.
          Стол накрыт. Мужчины и мальчики идут в синагогу на вечернюю службу, а по возвращении обнаруживают, что свечи зажжены, и теперь семья готова к седеру, пасхальной трапезе.
          Отец сидит во главе стола, опираясь на подушку; он поднимает свой стакан и начинает седер с кидуша. Бен и Дейв также готовят кидуш. После участия в объяснении различных символов седерной тарелки и причины разбивания мацы, а затем сокрытия афикомена начинается чтение Агады. Будучи самым младшим, я задал четыре вопроса. Ответы давались, когда мужчины семьи во главе с отцом читали Агаду, не пропуская ни слога, пока не прозвучала первая часть Аллеля. Вино налито, выпито, умыто, и вот мы готовы к еде, о которой всегда судили по тому, насколько хороша была рыба и насколько легки пончики.
          После окончания основной трапезы произносится Биркат ха-Мазон полностью, и ужин считается завершенным. Затем, когда дверь открывает старшая дочь (если она не замужем), начинается церемония приветствия Элайджи, когда все смотрят на чашу Элайджи, чтобы увидеть, пьет ли он немного вина. После этой церемонии халель завершается каждым из членов семьи, даже девочками, участвующими в молитве и пении. Наливается четвертая и последняя чаша вина, и все присоединяются к пению Chad Gad Yah и других пасхальных песен. С нахождением Афикомена Седер завершается.
          На следующий день не только мужчины и мальчики, но и многие женщины пошли в синагогу, потому что читались молитвы «Тал» и «Алель», и особенно потому, что отец, как хазан, совершал обряд. Вечером того же дня Второй Седер был копией первого. Промежуточные дни были более или менее полупраздничными, поэтому большинство людей немного поработали. В течение недели Песах посещение семьи на кидуш после богослужений или чаепитие во второй половине дня добавляли праздничного настроения, а если весна наступала рано, запах цветущих растений и сирени наполнял воздух сладким ароматом и делал это самое прекрасное и самое приятное время года.
          Период между Песахом и Шавуотом, в течение которого происходит отсчет Омера, строго соблюдался как период траура. Никаких симхот не разрешалось, даже стрижка волос запрещена, кроме как в Лаг ба-Омер. В Лаг ба-Омер время траура отменялось, и разрешались все обычные мероприятия, такие как свадьбы и развлечения. В этот день разрешалось стричь волосы и было традицией, когда мальчику исполнялось три года. Вечеринка под названием «Opshereness» была посвящена первой стрижке мальчика. В Лаг ба-Омер также было принято есть яйца. Дети красили яйца, а затем проводился конкурс, чтобы найти самое красивое яйцо. Для изготовления красителя использовалась луковая шелуха. Рассказывают историю, что на Opshereness (вечеринке) для меня мужчины выпили так много, что некоторые были замечены, поедая яйца, не утруждая себя удалением скорлупы.
          К моменту наступления Шавуота посадка уже была завершена, и некоторые овощи созрели. Деревья и кусты были в полном цвету, и лето было не за горами.
          Шавуот, который также известен как время дарования Торы, отмечает это благоприятное событие в еврейской истории. Это важный религиозный праздник, поэтому к Торе призывают только самых благочестивых мужчин. Я помню, как мой отец руководил службой Халель и Мусаф. Еда для этого праздника в основном молочная; фирменными блюдами были блины, сыр и книши. Благодаря прекрасной теплой погоде посещение и развлечения друзей и семьи составляли большую часть общественной жизни.
Еврейская свадьба
После Шавуота свадьбы были разрешены и обычно проводились на открытом воздухе. Под деревом ставили «чупу» (свадебный балдахин). Мое воспоминание о первой свадьбе, которую я увидел, это хазан, стоящий под балдахином в длинном плаще. Жениха (Чатана) приводят его родители. Хазан поет «Миадир», а затем невесту (каллах) подводят родители под чупу с зажженными свечами в руках. Родители невесты семь раз сопровождают свою дочь вокруг жениха, после чего хазан произносит семь благословений и читается брачный контракт. Затем жених разбивает стекло, и начинается веселье. Главной особенностью свадебного дня является свадебный ужин и объявление свадебных подарков. В течение семи дней идет постоянная деятельность в честь молодоженов.
Лето 1910
Лето было самым приятным временем года. Погода была теплая, и у нас было очень мало дождей. С созреванием фруктов и посадкой овощей мы все помогали собирать урожай. Мама брала девочек на прогулку за ягодами и грибами. Казалось, они знали, какие из них хорошие, а какие ядовитые. Купаться в реке было весело, как и наблюдать за речным пароходом и плотами, текущими по реке. В середине августа Тишабаав строго соблюдался пост. Синагога была задрапирована черным. Скамейки были перевернуты, и в панихиде пропели «Айча». Мой отец был экспертом в декламации «Айча». В моей семье Тишабаав был прелюдией к Шаббату «Нахаму», который был моим днем рождения.
          Мне было шесть лет, и я начинал понимать серьезные вещи, которые происходили в нашей семье. Сара и Анна уже были в Америке. Теперь Бен был единственным помощником отца в его магазине. Поэтому было необходимо взять подмастерья, чтобы помочь с нагрузкой.
Первый автомобиль
На моем шестом курсе было много первых событий. Это был первый для нашего города автомобиль. Это была открытая машина с брезентовым верхом. У него были твердые резиновые шины и ручной звуковой сигнал. Я до сих пор помню запах дыма. Пахло, как будто жгли бензолом. Им управлял армейский офицер, а в качестве пассажира находился правительственный чиновник. Он взбудоражил не только горожан, но и животных и кур, которые разбежались от его звука.
Моя первая поездка вдали от дома
Мой отец много лет был нанят хазаном на Великие праздники прихода в Велиже. Когда он приехал в Велиж, мой отец взял моего брата Бена и взял оттуда несколько певчих, организованных врачом, который учился в Риге и умел руководить хором. Поскольку он сменил позицию, он решил отвезти меня и Бена в Элозину.
          Само собой разумеется, что для поездки в Элозину я был очень хорошо одет и надел пару лакированных сапог, которые были сделаны для меня. Мой отец плыл на пароходе, так как должен был быть там на Слихот. За день до Рош ха-Шана мой дядя Авремель отвез нас с Беном в Элозину на своем фургоне. В тот день было довольно холодно, и мой дядя укрыл меня своим пальто. Я помню, как останавливался в нескольких гостиницах по пути, где мой дядя и Бен выпивали, пока я получал горячее молоко и чай.
          По прибытии нас с братом поселили в доме владельца самой большой пекарни в городе. Мой отец остался в доме Габби. После вечерней службы, когда мы вернулись в дом хозяина пекарни, мне стало тоскливо по отцу, и я заплакала. Меня отвели в дом Габби, чтобы я присоединился к моему отцу. Дом Габби был прекрасен; по-видимому, он был богатым человеком.
          В первый день Рош ха-Шана мы с Беном помогали моему отцу в богослужении, и мне разрешили петь соло. Бен услышал, как мужчина сказал, что нехорошо заставлять ребенка петь, если он не умеет петь. Бен немедленно сообщил ему, что я могу давить не хуже некоторых взрослых. Во второй половине дня на реке Двине состоялась ташличская служба. Прежде чем мы уехали домой, Габби устроил вечеринку, на которой мой отец получил высокую оценку за свое выступление.
          К тому времени, как мы пришли домой, наша сукка уже была построена. Он стоял на дорожке между двумя нашими домами. Он был сделан из досок с шахом наверху и имел стол и стулья. Перед Суккотом его украшали фруктами. В канун Суккот свечи освящала моя мать в сукке, а по возвращении домой из синагоги отец совершал кидуш в сукке. Погода в октябре в основном была холодной, и чтобы поесть в сукке, требовался выносливый человек. Мой отец надевал пальто и обедал в сукке. Иногда другие члены семьи осмеливались присоединиться к нему. В обязательном порядке к тому времени, когда подавался десерт, все собирались в доме.
          Суккот был самым приятным праздником как в религиозном, так и в социальном плане. Богослужения в синагоге включали в себя благословения «Гешем», «Халель», шествие лулава и этрога, на котором присутствовали почти все. Всю неделю праздник отмечался в кругу семьи и друзей. Кульминацией стал Симхат Тора, где было много легкомыслия, особенно среди мужчин, которые проверяли свои способности пить. В Ха-Кафот участвовали все. У всех была возможность нести Тору в шествии, которое завершалось пением «Сису В’Симчу», которое было моим соло с пятилетнего возраста.
          День Симхат Тора был особенным в нашем доме, так как это был ярзейт моего деда по отцовской линии. На Симхат-Тора мужчины, приходящие из синагоги, приглашали друг друга к себе домой на кидуш и угощение. Женщины, зная, что произойдет, прятали часть еды, чтобы семья не голодала. Однако водка лилась рекой, и к концу дня у многих мужчин начались сильные головные боли.
          Рассказывали историю о группе молодых людей, включая моего брата Дейва, которые с большим энтузиазмом отмечали праздник, который продолжался до ночи. Видимо, они потребляли слишком много и вскоре потеряли чувство направления. Когда в тот вечер Бен вернулся домой без Дейва, проверка друзей, которые праздновали вместе, показала, что все они дома. Поиски были начаты, но безрезультатно. Наконец вызвали полицию, и они присоединились к моему отцу и друзьям в поисках леса. Они почти сдались, когда услышали, как мужчина поет «Моше Оло Ла Морейм» из песни моего отца «Симхат Тора». Они сразу поняли, что это был Дэйв.
Начало эмиграции
Братья моего отца, Эйб, Моррис и Берел Хирш, служившие в русской армии и находившиеся в резерве, подлежали повторному призыву в случае чрезвычайной ситуации или войны. Мой дядя Абэ, который сделал себе хорошую репутацию и нравился офицерам регулярной армии, получил известие от одного из них, что война с Японией неизбежна и что скоро будут востребованы все паспорта резервистов. братья немедленно договорились об отъезде и вместе с женами уехали в Америку. Как они выбрали Филадельфию из всех других городов, мне неизвестно, за исключением того, что у их жен были родственники в Филадельфии. Зарекомендовав себя в бизнесе, Берел Хирш в качестве сапожника и Эйб Моррис в маленьком барахолке, они начали помогать другим эмигрировать. Первыми, кому они помогли, была их сестра, моя тетя Хенни Пеше, ее муж Берке и дочь Дженни.
         Берк был портным. Поработав в других магазинах, он открыл свой собственный бизнес в своем доме на 2-й и Томпсон-стрит. Моя тетя была инициатором появления моей сестры Сары и моей двоюродной сестры Иды, старшей из детей дяди Йосефа Шломо. Они жили у моей тёти.
Моя сестра Сара пошла работать на швейную фабрику. Через моего дядю она познакомилась с молодым человеком, работавшим у купца-портного, а в 1909, они поженились. Вскоре после этого Моррис Голдберг, мой первый зять, присоединился к двум другим, чтобы основать фирму «Маркс, Сильверберг и Голдберг». Их ателье находилось на 8-й улице, между улицами Вайн и Рейс. У них был процветающий бизнес. В 1910 году у моих родителей родился первый внук. Его звали Авраам. Теперь я был дядей!
Весной 1910 года Бен был призван на военную службу русским правительством. Он должен был явиться в Велиж для допроса и возможного введения в должность. Мой отец, который был немного политиком, поехал с ним. Бен был невысоким, едва достигая пяти футов, минимальный рост, необходимый для сдачи экзамена. Были методы, используемые, чтобы помочь кандидату провалить медицинский осмотр. Некоторые пошли на крайние методы; например, прокол барабанной перепонки, разрыв или повреждение конечностей и другие. Были команды, которые за определенную цену помогли бы. В случае с Беном было установлено, что если он будет пить, недосыпать и ослабевать в течение недели перед обследованием, он не сможет стоять прямо и, таким образом, его рост будет ниже пяти футов. У Бена в Велиже было несколько друзей, которые были рады помочь ему с планом, и он сработал. Бену дали освобождение на год, но кандидату необходимо было остаться до тех пор, пока не будет заполнена квота, в противном случае не было никаких исключений, кроме серьезной болезни. Мальчики, которые уже были призваны, не позволяли освобожденным покинуть город, если им не давали денег, которые они использовали для того, чтобы хорошо провести время перед уходом на службу. Отец расплатился и отослал Бена подальше от дома, чтобы его не нашли, если квота на этот год не будет заполнена. Когда отец через друзей узнал, что квота заполнена, Бен вернулся домой. Поскольку Дэйв должен был появиться следующей весной, планировалось отправить Бена и Дэйва в Америку.
          Вскоре после праздников Бен и Дейв были отправлены в Америку. Поскольку они не имели права покидать страну из-за статуса призывника, мой отец договорился с чиновниками, и они вдвоем поехали с фальшивыми паспортами. Было совершенно необходимо держать их отъезд в тайне, поскольку существовали серьезные наказания как для лица, пытающегося уехать, так и для родителей, которые несут ответственность за предъявление своего ребенка для призыва. Поэтому в слезных прощаниях участвовали только самые близкие родственники. Теперь у нас было четверо членов нашей семьи в Америке.
Последний год в России
Во время Хануки мы получили известие, что Бен и Дейв благополучно прибыли в Америку. Вскоре после приезда они оба нашли работу на фабрике по производству сундуков и чемоданов. Название компании было «Belber», имя, которое существует до сих пор. Бен также помогал моему дяде Берелу Хиршу в его сапожной мастерской по выходным. Вскоре моим родителям сообщили, что Анна, у которой была работа на фабрике по пошиву рубашек, и Сара, чей муж Моррис был партнером в ателье, вместе с Беном и Дэйвом очень хотели привезти остальных членов семьи в Филадельфию. Вчетвером они купят билеты на пароход. Они проконсультировались с турагентом, который согласился позволить им оплачивать билеты в рассрочку.
         Мои родители восприняли эту новость со смешанными эмоциями. Моя мать не хотела уезжать, потому что ей придется оставить свою мать, которой было за девяносто пять, сестру Сейну Рочелл и брата Дэвида. Мой отец, с одной стороны, не решался идти, потому что ему придется оставить свой бизнес и свою хазанизм. Кроме того, ему придется покинуть место, где он пользовался уважением горожан, за что? Страна, где он не был уверен, сможет ли он найти бизнес, чтобы зарабатывать на жизнь для своей семьи, или исповедовать свою религию, или вести строго кошерный дом. В свои сорок девять лет он не был уверен, что сможет начать все сначала на новой земле. С другой стороны, ему грозило суровое наказание, если он не представит Бена и Дэйва на допрос и возможное зачисление в армию. Наказанием может быть крупный денежный штраф или конфискация вашего имущества. Получив заверения семьи в Америке, что евреи могут свободно исповедовать свою религию, что у моего отца есть возможности зарабатывать на жизнь, а дети могут получить образование, мои родители неохотно согласились эмигрировать.
          Мой отец тайно начал переговоры о продаже своих домов и бизнеса, которые должны были состояться до весны. Зима тянулась, и отец несколько раз отсутствовал, чтобы договориться с чиновниками в Велиже и Витебске, что за хорошую плату освободило бы его от обязанности представлять Дейва и Бена на призыве.
          Весной, когда случился призыв, отец явился в Велиж и подписал заявление о том, что ему неизвестно об отъезде и местонахождении двух сыновей. Поскольку дело было улажено, он не был виновен; однако был оштрафован на триста рублей. С этого момента больше ничто не мешало нашей семье покинуть Россию. На самом деле, мы могли бы поехать в Америку по пропуску губернатора (паспорт, выданный на имя моего отца). Теперь вы можете догадаться, какое влияние мой отец имел в обществе и что он оставил после себя.
          Сейчас были приняты меры к тому, чтобы семья покинула страну в конце октября 1911 года, после праздников. Песах, который был ранней весной, прошел без происшествий. Праздник был довольно грустным для моих родителей, так как они знали, что это будет их последний Песах в Сураже. Bubbe Merce, Tante Seine Rochel и Feter Avram были на нашем первом седере. На следующий день мой отец провел службу Мусаф в синагоге, и он был очень впечатлен благословениями Халлеля и Таля. Мой брат Исаак и я были его хором. Большинство прихожан подозревали, что это будет его последний Песах в качестве их хазана.
          Лето было особенно теплым, и урожай был хорошим. Мой седьмой день рождения в августе отмечался в Шаббат Начаму. Мой отец читал хафтору, которую я уже знал, так как это будет мой мафтир, когда я стану бар-мицвой. К тому времени в семье стало известно, что мой отец снова обручился с Давеном на Великие праздники в синагоге в Велиже, где много лет служил хазаном. Для нас было большим сюрпризом, когда нам с Исааком сказали, что мы пойдем с отцом в составе хора.
          Когда пришло время ехать в Велиж, я был очень взволнован, так как мы едем на речном пароходе, и это будет мой первый раз. Мы ждали на пристани, которая находилась на главной стороне нашего города. Лодка очень понравилась. В нем был буфет, где можно было купить фрукты, пирожные, хлеб, конфеты, чай или водку. На радость пассажирам играл небольшой оркестр. Поездка заняла около трех часов.
          Велиж был маленьким городом. Это был уездный центр Витебского государства. Было много улиц с домами и магазинами. Там были фабрики и государственные учреждения. Там была больница, бани и другие объекты, которых не было в Сураже. Было много церквей и синагог. Тот, где мы нырнули, был самым большим. Мы остановились в доме Габби, который был довольно большим. Габби был землевладельцем и имел мельницу. Дом был прекрасно обставлен, гораздо более изысканно, чем то, что я когда-либо видел.
          Службы прошли хорошо. В семь лет я уже был опытным певцом, так что мой отец разрешил мне спеть несколько соло. Я был маленьким для своего возраста, но обладал хорошим громким голосом. Прихожане не могли понять, откуда исходил этот голос. Рош-а-Шана и Йом-Кипур часто называют Днями трепета. За свою жизнь я пел и молился во многих синагогах. Одни были современнее, чем в Велиже; некоторые были красивее, у некоторых были лучшие певчие и большие хоры, но я могу честно сказать, что в ночь Коль Нидре в Велиже, когда я стоял на биме и видел, как старики и младшие женились, одетые в белые котлеты и талиты, женщины в окно, закрытый балкон, горящие лампы и горящие большие свечи, больше ничего не трогало. Когда служба вот-вот начнется, старейшины собрания держат Торы. В синагоге тишина, когда хазан и хор трижды поют «Кол Нидре», заканчивая «Шечиану». У меня было чувство благоговения, которое произвело на меня впечатление, непревзойденное до сих пор.
          После Нейлы в тот Йом Кипур в доме Габби был отличный завтрак. Многие песни с праздничных служб были повторены на радость Габби и его семье. Мой отец получил не только жалованье, но и прощальный подарок в благодарность за многолетнее служение собранию в качестве хазана. Этим подарком был талит с вышитым атарахом, который отец дорожил и носил в Америке.
          Суккот и Симхат Тора праздновались как в синагоге, так и дома. Мой отец, которому помогали Исаак и я, руководил службами. Он вложил в благословение Халлеля и Гешема больше, чем когда-либо прежде. Это было действительно выступление, которое должно было стать воспоминанием для собрания. Дома на кидуш было приглашено много соседей и друзей. На Симхат-Тора мой отец был хозяином кидуша в синагоге для всех мужчин прихожан.
          Подготовка к отъезду ускользает из моей памяти, если не считать прощания с моим дядей Йосефом Шломо, его женой Рохлей, моими двоюродными братьями, которые позже переедут в Америку, и моими товарищами по играм. Мое прощание с бабушкой, Тантой Сене Рошель и дядей Аврамом навсегда останется в моей памяти. Теперь я уходил от людей, которых действительно любил. Моя Бабба Мерке была маленькой дамой, сообразительной, со всеми способностями. Ее лоб был нахмурен, как и ее руки. Она, наверное, знала, что больше никогда нас не увидит, и дала мне свое благословение. Моя Танта Сейна Рошель, которой тогда было за шестьдесят, была красивой женщиной. А мой дядя Аврам был сильным человеком, который всегда улыбался. Я всегда буду помнить своего дядю за множество вкусностей, которые он привез мне, когда вернулся домой из поездки.
Наше путешествие
В течение нескольких недель мои родители были заняты упаковкой тех вещей, которые должны были быть отправлены в Америку. Им пришлось продать мебель и другие вещи, которые нельзя было взять с собой. Мой дядя, который был курьером, отвез вещи в Витебск, откуда мы отправились. Теперь мы были готовы уйти.
          Наша поездка в Витебск была на речном пароходе, что стало началом приключений. В Витебске мы остановились в доме маминого брата Давида. Увидев уже Елозину и Велиж, Витебск стал для меня современным городом. У них были мощеные улицы, троллейбусы, а в некоторых домах было электричество. Там были магазины и фабрики, и в городе было много населения. Было много церквей и синагог, в двух из которых были известные канторы.
          Через три дня в Витебске мы простились с семьей моей мамы и сели на ночной поезд в Ригу. Из поезда мы направились прямо к пристани, где сели на канальный пароход, который мы назвали Kleine Shiff (небольшой корабль). Большинство из нас спокойно отнеслись к первому морскому приключению, за исключением моей матери, которая с первого дня заболела морской болезнью. Кажется, я припоминаю, что мы прошли через шлюзы, приближаясь к Ливерпулю на Ла-Манше. Здесь нас поселили в здании, которое служило диспансером. Все иммигранты должны были пройти медицинский осмотр, прежде чем им разрешили сесть на корабль, направляющийся в Америку. Я помню, что экзамен сдали все, кроме Хаима. Вы не можете себе представить тревогу нашей семьи, когда мы слышали истории о семьях, которым пришлось оставить своих детей, а в некоторых случаях и родителей. К счастью для нас, Хаим выздоровел еще до дня отплытия.
          О Ливерпуле можно было много говорить. Мы видели много кораблей в гавани, которые загружались и разгружались. Люди одевались иначе, чем мы. Здесь я впервые увидел цветных людей. Я также видел фрукты, такие как бананы, которых мы не видели в Сураже.
          Я пережил еще один первый опыт, когда родственник, живший в Ливерпуле, пригласил моего отца на давен в его синагоге в Шаббат ха-Ходеш. Он взял меня с собой, и у меня была возможность увидеть город и впервые увидеть многоэтажные дома. Синагога имела красивое строение, богато украшенное скамейками, бимой в центре и ковчегом в восточной части здания. Это была православная община, и у моего отца не было проблем с нусахом. Я исполнил свою роль с пением. Теперь я могу сказать, что пел в синагогах в Сураже, Елозине, Велиже, Ливерпуле.
          Понедельник был назначен днем отплытия корабля. Корабль назывался «Хаверфорд». Мой отец обналичивал свои российские деньги в американские доллары через агента, руководившего поездкой. Каждый получил бирку для идентификации себя. Ручная кладь также была помечена. Мой отец предупредил нас, чтобы мы держались вместе, пока он занимается багажом. Поднявшись на корабль, мы поняли, что Хаим пропал. После отчаянных поисков его наконец нашли. Отец отругал его, но простил, когда показал деньги, которые нашел на пристани.
          Нас разместили на палубе четвертого класса, которая находилась на одну палубу выше третьего класса. Мы спали на койках. В туалетах было много раковин и туалетов. Было несколько ливней, чего мы никогда раньше не видели. Также была столовая для всех. Для моих братьев, сестер и меня еда была достаточной и хорошей. У нас была селедка, картошка, суп и мясо. На завтрак у нас был хлеб, сыр и молоко или чай. Иногда мы получали яйцо. На ночь перед сном давали большие круглые галеты и чай. Другие вещи можно было купить, если бы у вас были деньги. Мои родители строго соблюдали кашрут даже в этом путешествии. Отец давал чаевые стюарду, чтобы у них каждый день были яйца, а также селедка, черный хлеб и чай. Мой отец также купил фрукты, и они смогли утолить голод.
          Как и на первом корабле, моя мать сильно страдала морской болезнью и поэтому ела очень мало. Однажды она попросила девушек подняться на верхнюю палубу и принести ей снега. Девочки не могли себе представить, как она могла слышать скрежет. Действительно, когда они достигли верхней палубы, там был снег. Моя мама всегда говорила, что снег спас ей жизнь.
          У детей никогда не бывает проблем с поиском развлечений или дружбой, как это было с моим братом Исааком. Он увидел играющих мальчиков и захотел присоединиться к ним. Это были не евреи, и когда они отказались играть с ним и назвали его сукиным сыном, он не знал, что это значит, и передразнил их, назвав их сучьим сыном. Из-за этого началась драка, и Исаак, которому было одиннадцать лет, оправдал себя в своем первом кулачном бою. (В России в то время борьба была национальным видом спорта).
          Нам не разрешалось подниматься выше третьей палубы, поэтому мое приключение проходило на палубе второго класса. Несколько американских евреев возвращались из поездки в Россию. Я слышал, как поет девушка, поэтому я сказал, что тоже умею петь. Им понравилось мое пение, и я был вознагражден кексом и конфетами. Удивил свою семью вкусняшками. Мы познакомились с семьями из нашего региона и завели много друзей, которые продлились годы спустя.
          Шли дни, пассажиры привыкали к морским путешествиям, и даже мою мать больше не укачивало. Те немногие корабли, что мы видели, были далеко и едва различимы. Мы пытались забыть то, что оставили позади, и с нетерпением ждали встречи с остальными членами семьи, а также того, какое будущее ждет нас в Филадельфии. Мы впервые увидели землю, когда вошли в залив Делавэр. Мы медленно двинулись вверх по бухте, где увидели другие корабли. Затем мы поднялись вверх по реке Делавэр и еще до того, как вошли в Филадельфию, увидели города и городки. Буксир взял нас на буксир и отвел к пристани на Вашингтон-авеню, которая была иммиграционной станцией.
          Здесь нам снова пришлось пройти медицинский осмотр. Паспорта должны были быть проверены. Затем был устный экзамен у иммиграционного инспектора, который обычно задавал вопросы на том языке, которым вы лучше всего владеете. В моем случае меня спросили, как меня зовут, и я сказал ему, что это Йошке. Следующий вопрос был о том, что сегодня. Я сказал ему Хануку. Я прошел. Мы все сдали физические и устные экзамены. Главный вопрос к моему отцу заключался в том, как ты сможешь содержать свою семью. В этот момент вышел вперед мой шурин Моррис Голдберг и показал свою банковскую книжку, гарантируя, что он будет поддерживать семью, пока они не смогут обеспечивать себя сами. Думаю, мы были одними из первых семей, покинувших пирс.
          Кажется, что вся наша семья в Филадельфии, включая братьев, сестер, дядей, тетушек, двоюродных братьев и лендлайтов, была там, чтобы встретить нас. После слезливого приветствия мы отправились к дому Морриса и Сары. Троллейбус, который нам нужно было взять, был номер 47 и ехал по Восьмой улице. Мы прошли по Вашингтон-авеню. Это мне сейчас напоминает марш, который евреи сделали из Анитефке в «Скрипаче на крыше». Когда мы сели в трамвай, Моррис стоял возле кондуктора и платил по пятицентовику за каждого пассажира. Казалось, касса звенела всю дорогу до Пэрриш-стрит.
МЫ БЫЛИ В АМЕРИКЕ!
АМЕРИКА КРАСИВАЯ
         Сара и Моррис Голдберги жили в двухэтажном доме на Пэрриш-стрит возле Восьмой улицы. В доме было шесть комнат и ванная. Это был первый раз, когда я увидел ванную комнату внутри дома. Дом был красиво обставлен. Судя по всему, у Морриса был хороший бизнес. Вечеринка, которую нам устроили, была очень праздничной, есть что вспомнить. Мы ели красные помидоры, которых у нас в Сураже не было. В остальном еда была такой же. Сара хорошо готовила и пекла в том же стиле, что и мама. Немного испортило настроение вечеринки объявление Бена и Дэйва о том, что они забрали багаж на пароходе и обнаружили, что все вкусности, которые испекла и спрятала моя мама, были конфискованы, так как еду нельзя было приносить. в страну. Однако другие вещи, такие как постельное белье, одежда и другие предметы домашнего обихода, остались нетронутыми.
          После приветствий в кругу семьи и друзей и знакомства с новыми двоюродными братьями и сестрами, которых мы никогда не видели в Европе, самым важным для меня было знакомство с моим племянником Эйбом, которому сейчас было два года. Вечеринка продолжалась до вечера, но, наконец, пришло время отправиться в наши апартаменты, которые станут нашим первым домом в Америке.
          Семья сняла третий этаж в доме по адресу Грин-стрит, 121. Он состоял из большой комнаты, в которой была угольная печь для приготовления пищи и выпечки, а также раковина с проточной водой. Эта комната должна была служить столовой, гостиной и кухней. Остальная часть этажа была разделена на четыре комнаты, которые служили спальнями. Ванной в доме не было, но во дворе был туалет, в котором была вода. Это называлось ватерклозет. Во время сна, если нужно было воспользоваться туалетом, использовались ведра или горшки, которые опорожнялись и убирались во дворе. Квартира освещалась газом, который обслуживался по счетчику, который назывался четверть метра. У тебя не было газа. Большая кухонная печь также служила для обогрева. Использовался уголь; однако ночью, когда печь гасла, нас согревало длинное белье и одеяла.
          Семья несколько разделилась. Анна продолжала жить с
«Танте» Хенни Пеше. Бен и Дэйв жили вместе в съемной комнате.
Хелен жила с Сарой. Остальные жили в нашем доме.
          При этом семья моего отца жила недалеко друг от друга. Мой дядя Берл
Хирш, его жена Мус и трое детей жили через дорогу в двухэтажном доме. У него была сапожная мастерская. Мой дядя Моррис, его жена Лия и двое детей жили по соседству в квартире на втором этаже. Дядя Эйб, его жена Хана и один ребенок жили в том же доме на третьем этаже. Хенни Пеше, ее муж Берке и двое их детей жили на 2-й улице и улице Томпсон. Все они были заняты бизнесом. Эйб и Моррис были партнерами в барахолке, а Берке и Хенни Пеше владели ателье по чистке и ремонту одежды. Хотя они не разбогатели, но жили скромно. Они держали кошерные дома, но не соблюдали субботу. Прожив в Филадельфии несколько лет и имея детей в школе, они немного выучили английский и не считались «новичками». Наша ситуация была совсем другой. Мои родители были строгими наблюдателями, и, видя, как их собственные дети идут на работу в субботу, потому что было практически невозможно устроиться на работу, если ты не хотел работать в субботу, мой отец беспокоился о том, как он собирается найти работу.
          Кашрет было нетрудно наблюдать, так как было много кошерных продуктовых магазинов, мясных лавок и пекарен. С языком особых проблем не было, так как большинство евреев говорили на «идиш».
Было много синагог, некоторые большие, но в основном то, что можно было бы назвать «витринами», так как люди, приезжавшие из разных уголков России, Польши и других частей Европы, искали свой собственный «свет с земли» и основывали синагоги, используя свои собственные «нусачи». ” Мой отец ходил в одну из них на 2-й и Браун-стрит и вскоре стал их «чазаном».

Семья становится американизированной

Позвольте мне сказать, что американизированными именами для нашей семьи в то время были Соломон и Фанни для наших родителей, Сара, Бенни, Дэйв, Анна, Клара, Берта, Хелен, Исидор, Хайман и Джозеф, мой зять, Моррис Голдберг. и мой племянник Эйб.
          После нескольких недель адаптации к нашей новой среде нам сообщили, что дети в возрасте от 6 до 14 лет вынуждены посещать школу. С 14 до 16 можно было бросить школу, получив рабочие документы. Многих детей регистрировали в более старшем возрасте, когда они приезжали в эту страну, чтобы они могли раньше начать работать.
          Мои двоюродные братья, Исраэль и Авраам, записали нас в школу. Они ходили под фамилией Матасон, которую им ошибочно дали, когда они впервые пошли в школу, и не могли четко произнести свое имя. Их семья никогда не меняла своего имени; поэтому мой брат Хайман и я были зарегистрированы как Хайман и Джозеф Матасон. Меня отдали в класс детского сада, хотя мне уже исполнилось семь лет. К концу семестра в январе я еще не выучил английский, поэтому меня не повысили. Однако до истечения очередного срока 19 июня12 лет я уже был в «2А».
Учителя были очень строгими. Если бы ты говорил, учитель наклеивал бы тебе на губы пластырь. Если бы вы сказали грязное слово, вы бы получили мыло в рот. Если ты дрался, тебя отводили в кабинет директора и давали столько-то шлепков по руке плетеной палкой или ставили в угол класса и оставляли после уроков. Должен признаться, что я страдал от всех наказаний, пока не узнал значение ругательств и не перестал их использовать. В школе мне было не очень тяжело. Вскоре я научился говорить по-английски без акцента, и меня никогда не называли «новичком».
За исключением Хаймана и Сары, остальные члены семьи долгое время говорили с акцентом.
          Школа начиналась в 9 утра. Дети выстраивались в очередь и шли в свою комнату. Каждый день была молитва из Библии (Новый Завет). Соблюдались только христианские и американские праздники. Еврейские дети, уезжающие на каникулы, в табелях успеваемости были отмечены как отсутствующие. Разрешались рождественские и пасхальные спектакли, но ханукальные спектакли и другие еврейские мероприятия не наблюдались. Школа Джеймса Мэдисона была сравнительно новой школой, очень чистой и теплой зимой. Каникулы были на рождественско-новогодней неделе, несколько дней на Пасху, а летние каникулы – 9.0547 с конца июня по сентябрь. Я оставался в этой школе до нашего переезда летом 1913 года, когда я закончил третий класс.
Семья идет на работу
Таково было положение наших ближайших родственников, когда мы начинали свою жизнь в Филадельфии. Сара была замужем за Моррисом Голдбергом. У них родился сын Эйб. Бен и Дэйв работали на фабрике по производству кожаных изделий, которая производила чемоданы. Они жили вместе в съемной комнате. Анна работала на фабрике по производству рубашек. Она взяла Клару на работу туда же. Хелен осталась с Сарой. Анна продолжала жить с Левитами. Исидор и Берта были зарегистрированы в Школе Северных Свобод. Хелен ходила в школу Томаса Джефферсона, а Хайман и я — в школу Джеймса Мэдисона.
          Проблема для моего отца заключалась в том, как устроиться на работу и при этом соблюдать субботу. В то время в Филадельфии существовала компания Pottash Brothers, которая занималась производством, чисткой и ремонтом мешковины. Чтобы получить дешевую рабочую силу, они объявили в идишских газетах, что будут нанимать мужчин-евреев, которые смогут работать пять дней в неделю и воскресенье вместо субботы. Конечно, для начала зарплата составляла 1 доллар в день. Мой отец, не имея альтернативы, устроился на работу. Это была грязная работа, и мой отец приходил домой весь в пыли. Часы были с 6 утра до 6 вечера.
Первая зима
Зима 1911-1912 годов была суровой. Он начался в середине декабря и продлился до апреля. Казалось, первый снег, выпавший перед Рождеством, лежал всю зиму. Температура была ниже нуля большую часть января и февраля. Печь приходилось топить весь день. Уголь покупали ведрами или мешками у торговцев льдом и углем. Чтобы помочь с топливом, Исидор, Хайман и я отправились на Делавэр-авеню и Бич-стрит, где находилась деревообрабатывающая фабрика. Они позволили бы нам бесплатно наполнить мешок деревяшками. Мы также собирали сыпучий уголь, который падал с вагонеток, курсирующих по Делавэр-авеню.
          Троллейбус на Грин-стрит был маленьким. В шутливых газетах это выглядело как «троллейбус Тунервилля». Когда шел снег, приходилось ждать, пока приедет ремонтная машина с щетками, чтобы расчистить трамвайные пути. Автомобиль имел передний и задний механизм и тележку. Когда троллейбус дошел до конца маршрута, оператор повернул опрос и изменил направление. Уборку снега не проводили, кроме как в центре города. Каждый должен был чистить свои тротуары. Трубы порвутся; вода бы замерзла. Посещение «флигеля» было приключением. Как мы пережили первую зиму в Америке, я не знаю. Детям было не так тяжело, а вот родители разочаровались. Отец созвал семью и пригрозил вернуться в Россию.
          Его братья, Эйб и Моррис, у которых был магазин тряпки, в котором работало 10 человек, предложили ему работу, которая не требовала от него работы по субботам или другим еврейским праздникам. Часы были с 7 утра до 6 вечера. и условия работы были немного лучше.
          Еще через год на Грин-стрит, 121, мой зять Моррис Голдберг нашел для нас дом, и к лету 1913 года мы переехали в трехэтажный дом на Фэрмаунт-авеню, 711, в котором было достаточно места для большая часть семьи. Было добавлено больше мебели, и в целом у нас появился уютный дом, и мы начали радоваться жизни всей семьей.
          Летом 1913 года меня порекомендовали «хазану», который был кантором синагоги Бнай Хальберштайн на 6-й и Зеленой улицах. Это была ведущая православная синагога в Северной Филадельфии. Звали его Кантор Лахманович. Он был невысоким, толстым и очень красивым. Он был не только «хазаном», но и учителем и композитором богослужебной музыки. Выслушав мой голос, он принял меня в ученики. Два раза в неделю я ходил к нему домой на уроки. Он жил в большом доме на 6-й улице. Его оранжерея находилась на втором этаже. Это была большая, красиво обставленная комната с роялем. Я пел в его хоре два года. Плата, которую отец получал за мои услуги, составляла 25 долларов в год плюс бесплатные уроки музыки. Вскоре я научился петь по нотам и был солистом «альта».
          Синагога была прекрасной постройкой: богато украшенная, с коврами в проходах, с балконом для дам. В нем была большая еврейская школа и актовый зал, а также залы для собраний. Перед домом был огороженный сад. Там была часовня для ежедневного миньона. Бима находилась в центре синагоги; «Арон Ха Кодеш» находился на западе. Мягкие скамьи служили удобным сидением для прихожан. Было довольно много богатых членов, которые поддерживали синагогу взносами и пожертвованиями. Хор пел только по праздникам и в Шаббат Ха-Чобеш. Поздних пятничных служб не было. Пение с обученным хором было для меня новым опытом. Я до сих пор помню некоторые мелодии, особенно процессию Суккот с этрогом, хазаном, ведущим прихожан, и хором, звучащим из бимы.
Впечатления
Мои два года в школе Джеймса Мэдисона оставили у меня теплые воспоминания, так как в них было много новшеств. Это был первый раз, когда я посещал нееврейскую школу. У меня никогда раньше не было возможности ходить в школу с девочками. Помню, однажды, когда мне было плохо, мне пришлось сидеть с цветной девочкой, единственной в нашем классе. Ее звали Эмма Браун, и однажды я сидел с самой красивой девочкой в классе. У нее были короткие волосы и большой бант. Ее звали Луиза Билл. Ее отец был капитаном полиции. Моим первым учителем была мисс Кларк. Именно в ее классе я встретил первое Рождество в Америке. Во всех комнатах стояли елки, которые были украшены разноцветными шарами. Мы пели рождественские песни, и каждый ребенок получил пакет леденцов и леденец. Оглядываясь назад, я теперь понимаю, почему еврейские дети ревновали. Их Ханукку и другие праздники не признавали в школе, как сегодня.
          В остальном заводить друзей, играть в новые игры, учиться читать, писать и считать было радостью.
          Другие мои учителя, мисс Лукинс и мисс Мирс, были великолепны. Моя первая драка была на школьном дворе. Это было с еврейским мальчиком по имени Сэм Банофф. Я не могу вспомнить, кто выиграл; однако меня обвинили в том, что я начал драку. Меня отвели в кабинет директора, где я получил 25 шлепков плетеной палкой. Я дружил с Сэмом, пока мы не закончили государственную школу. Мне очень не хотелось уходить из моей первой школы.
          Лето 1913 года стало началом нового опыта для меня, а также для моих братьев, Хаймана и Исидора. Мои двоюродные братья, Исаак и Альберт Матасоны, стали разносчиками газет и продавали воскресные газеты перед отелем «Ганновер», который располагался на 13-й и Арч-стрит. Однажды в воскресенье они взяли нас с собой и научили искусству продажи газет. Мы стояли перед рестораном Horn & Horn, который позже стал Horn & Hardart. В то время выходило довольно много воскресных газет. Среди них были Inquirer , Public Ledger , North American Press и Record . Цена газет составляла пять центов каждая. Мы платили три цента и зарабатывали два цента на каждой проданной газете. Иногда щедрый человек давал мне чаевые, потому что я был маленьким мальчиком и пел свои работы. Всю прибыль приносили домой, и мы получали деньги на расходы: два цента в день на перемену и пять центов в неделю на просмотр фильмов по субботам. Были ночи, когда отцы могли привести ребенка бесплатно. Когда мы видели мужчину без ребенка, я просила его взять меня, пожалуйста, так я часто смотрела кино и копила свои пять центов. Вскоре мы стали опытными газетчиками и начали продавать ежедневные газеты.
          Через водителя, который работал на Бюллетень , мой брат Исидор получил угол 10-й и Рыночной в качестве нашей стоянки. Уголок занимала фирма Томаса Мартиндейла, бакалейщика, который также подавал завтраки и обеды и продавал собственную выпечку. Через дорогу находился универмаг Berg Brothers, специализирующийся на продаже мужской и детской одежды. Исидор, бросивший школу, получил рабочие документы и начал продавать утренний выпуск под названием «Экстра», который выходил в 10 часов утра. и «Заключительные» выпуски. «Sport Finals» продавали братья Фишер, которые учились в колледже, а позже стали врачами.
          Вечерними газетами были Bulletin , Telegraph и Times , которые продавались по одному центу каждая. Мы заплатили три цента за пять статей. Бюллетень был самой популярной газетой под девизом «Почти все читают Бюллетень ».
Исидор и я шли в офис Бюллетень , чтобы забрать наши газеты Night Extra, которые мы продали по дороге на наш угол. Пока ждали бумаги, был крытый спортзал, где мальчики играли в софтбол. Я был хорошим игроком, но из-за того, что я был маленьким, другие мальчики не давали мне играть. Был один газетчик, у которого был лучший угол в Филадельфии на 15-й и Маркет-стрит. Его звали Лью Тендлер. Он был боксером и евреем. Ему не нравилась идея, что мальчики-неевреи не пускают в игру маленького еврейского мальчика и говорят, что я должен играть. Конечно, никто не стал бы оспаривать приказы Лью, поэтому я играл. Были также маленькие бильярдные столы с шашками, на которых мальчики могли играть, пока бумаги не были готовы. Каждый мальчик платил кассиру за нужное ему количество бумаг и получал номер. Бумаги спускались по желобу. Ранние номера обслуживались первыми. По пути мы побежали к нашему углу, продавая газеты. Издание Night Extra было бестселлером, потому что в нем было много специальных функций для женщин. Sport Extra и Finals были более популярны среди мужчин, так как у них были поздние результаты. К 19:00 мы шли домой, взяв с собой непроданные бумаги, которые должны были быть проданы на следующий день.
          По дороге домой Исидор, который отвечал за деньги, давал нам по три цента, на которые мы могли купить хот-дог, содовую и еще пенни на просмотр кино в зале игровых автоматов на 8-й улице. Остальные деньги отдали родителям. Считать деньги было семейным времяпрепровождением.
          На Маркет-стрит было много магазинов и предприятий. Я помню Hanscome’s, где мы могли купить пакет сломанных имбирных пряников за три цента. На 10-й улице был салун, который обслуживал спортивную публику. Для клиентов, купивших виски или пиво, был бесплатный обед. Нам разрешили поесть бесплатно после того, как обеденная толпа поредела. Кроме того, в Мартиндейле нам давали бесплатный торт или кусок пирога и молоко.
          Трамваи на Маркет-стрит были большими, закрытыми зимой и открытыми летом. Там были двойные пути: северная сторона шла на запад, а южная — на восток. На 10-й улице была остановка, и пассажиры требовали документы. Это была моя позиция, и я научился быстро отдавать бумаги, чтобы потом собирать деньги. Часто пассажиры покупали две-три газеты и давали мне пятак. Если машина трогалась с места, многие пассажиры, опасаясь, что я могу пострадать, махали мне рукой, чтобы я оставил сдачу. Это был урок о том, как заработать дополнительные деньги.
          Не всегда все было гладко. Однажды два брата по имени Чарли и Барни Купер начали продавать газеты на стороне братьев Берг на 10-й и Маркет-стрит. Они утверждали, что мы не имеем права иметь два угла. Это называлось «убежать». Они действовали жестко. Исидор, который был хорошим бойцом, ждал только, когда один из братьев коснется меня или Хаймана. Однажды Барни ударил Хаймана и Исидора, а затем вызвал Чарли Купера на бой. Они ходили по переулку, где дрались голыми руками в течение часа, прежде чем Чарльз ушел. На этом соревнования закончились.
          Мистер Мартиндейл был великим охотником. Каждый раз, когда он отправлялся в экспедицию, во всех газетах писали о его успехах. Нас попросили сохранить документы для него. Обычно он платил за свои бумаги и давал щедрые чаевые. В конце 1914 г. мистер Мартиндейл разрешил нам выступить. Затем мы продали Saturday Evening Post , пять центов, Country Gentleman , пять центов и Ladies Home Journal , десять центов. Мы также продавали жевательную резинку. В субботу днем я шел по Маркет-стрит и стоял перед театром Виктория, продавая жевательную резинку. Мы заплатили 60 центов за 20 упаковок и продали их по 5 центов каждая. Иногда я продавал две коробки. Торговать вразнос в центре города было противозаконно. Однажды меня остановил лейтенант Беула, начальник конной полиции. Он посадил меня на свою лошадь и сказал, что везет в мэрию. Конечно, он только пугал меня. Он отпустил меня с предупреждением, и на этом мои продажи жевательной резинки закончились.
          Наша карьера продавца газет закончилась в марте 1916 года, но не раньше, чем Филлис выиграла вымпел Национальной лиги, но проиграла Мировую серию. В первый день сериала, когда мы ожидали больших продаж, Хаймана рядом не было. Он должен был пойти в Бюллетень, чтобы забрать Ночные Дополнения. Поскольку он не появился, нам пришлось ждать, пока фургон Бюллетеня доставит бумаги в наш угол. Вскоре мы были удивлены, увидев Хаймана с Sports Extra. У него осталось всего 25 листов. По дороге он продал 75 газет. Исидор очень рассердился и потребовал объяснений. Хайман сказал нам, что он прогуливал школу и пошел на бейсбольный стадион на 15-й и Лихай-авеню, где встал в очередь на трибуну и на сэкономленные деньги купил билет за 1 доллар. Он видел единственную игру, которую выиграл Филлис, которую вел великий Гровер Кливленд Александр. После игры он побежал в здание бюллетеня на Джунипер-стрит и Филберт-стрит, чтобы получить газеты. Продали угол 19 марта16.
          Я так много говорил о нашей карьере газетчика, поскольку это доказывало, что молодые люди приобретали деловой опыт, продавая газеты, и усвоили, что если чего-то хочешь, за это нужно бороться. В более позднем возрасте я встречал многих мужчин, с которыми впервые познакомился, когда мы вместе работали газетчиками; большинство из них были бизнесменами или профессионалами, и, конечно же, знаменитый боец и ресторатор Лью Тендлер.
          1915 год был самым печальным в истории нашей семьи. Мой отец, работавший на своих братьев, потерял работу и был в отчаянии. Он устроился на работу в свою общину «Анше Любавич», которая приобрела дома-близнецы на 8-й улице недалеко от Брауна и превратила их в синагогу. Его работа заключалась в том, чтобы быть руководителем ритуала (Шаммус) и кантором. Помимо своего небольшого жалованья, он имел в пользовании дом, примыкавший к синагоге. В нем хватило места для всей семьи. Он также подавал закуски и напитки для кидуша и собраний. Что я могу сказать, так это то, что члены собрания относились к моему отцу как к лидеру, а не как к «Шаммусу».
Поскольку все дети, кроме меня и Германа, работали и вносили свой вклад в расходы по дому, мы смогли красиво обставить дом и даже иметь пианино. Какое-то время мне давали уроки игры на фортепиано, но я быстро доказал, что никогда не буду пианистом.
          По этому адресу была сделана некоторая история. За моей сестрой Анной ухаживал красивый молодой человек по имени Джо Уолдоу. Он представлялся бизнесменом, торгующим шляпными шляпами и мехами. Он позовет ее на лошади и повозке. Это было здорово, пока его семья не узнала, что он собирается жениться на Анне. Они прислали комиссию из трех членов семьи и сообщили моим родителям, что их сын и брат говорят неправду. Говорили, что он всего лишь продавец, который тратит каждую копейку, которую зарабатывает, и не может обеспечить жену пропитанием. Именно здесь оправдала себя поговорка «любовь слепа». Анна настояла на том, чтобы выйти замуж за Джо, и дата была назначена на июнь.
          Для свадьбы был арендован Метрополитен-холл, нанят повар, установлена музыка и все было готово к великому событию. Комическая интерлюдия произошла в брачную ночь. Было принято устраивать автомобильное шествие от дома невесты до зала. Обычно свадебную вечеринку подвозили по Риверсайд Драйв. Любовник моей сестры Клары, Гарри Розенблит, владел такси. Чтобы немного сэкономить, он взял моих родителей первыми и намеревался забрать жениха и невесту последними, чтобы они пришли в зал позже других гостей. Процессия задержалась из-за пробок, что очень обеспокоило жениха и невесту. Они уже собирались уезжать на лошади и повозке Джо Уолдоу, когда прибыл Гарри и спас положение. Возможно, это было «предзнаменованием» того, что произойдет позже в их супружеской жизни. Однако сама свадьба была великолепной. Анна стала прекрасной невестой, а Джо Уолдоу — красивым женихом. Моя мама в своем новом платье и «прическе» была просто красавицей (у нас есть фото), как и мои сестры. Мой отец в костюме принца Альберта был красив, а другие моэхатонимы и родственники в своих нарядах одолжили праздничной симхе. Теперь трое детей были женаты, и у моих родителей было четверо внуков. К концу 1916 Мой отец бросил работу, и мы переехали в дом 880 по Северной 6-й улице. Он вернулся к своим братьям.
          В этом доме Бен женился на Иде, и наша семья переехала на Норт-Франклин-стрит, 917.
Сара переезжает из Филадельфии
Фирма Маркс-Сильверберг и Голдберг обанкротилась. Затем мой зять и мистер Сильверберг открыли ателье в Южном Вифлееме, штат Пенсильвания, под именем «Эйб Ньюман» (шурин Морриса). Вифлеем был городом, где располагались Bethlehem Steel Company и Coke Works, которые давали работу тысячам людей. В городе не хватало жилья, и компания построила дешевые временные дома на холмах недалеко от заводов. В Вифлееме, который был разделен на Вифлеем и Южный Вифлеем, требовались магазины и услуги для рабочих и их семей, стекавшихся на работу в сталелитейную компанию. Моррис и его партнер Барт Сильверберг приобрели магазин на Мейн-стрит, 444 в Южном Вифлееме, и вскоре их бизнес стал настолько процветать, что они смогли выплатить свои долги и очистить свое имя, после чего они работали под именем Сильверберг и Голдберг.
          Южный Вифлеем был домом для Университета Лихай, который располагался недалеко от магазина. Вскоре у Морриса и его партнера появилось два типа клиентов: студенты университета и рабочие сталелитейных заводов. Они поняли, что их вид пошива не для студентов и другой молодежи, поэтому брали готовую одежду и галантерею. Вскоре они смогли удовлетворить потребности всех людей в пошиве одежды.
          У Сары и Морриса был хороший дом на 4-й улице, недалеко от магазина. Они стали активными членами еврейской общины, присоединились к синагоге и завели много друзей. У Морриса был автомобиль Dodge, и он часто привозил свою семью к нам в Филадельфию.
          Моррис Голдберг был хорошим зятем. Он всегда беспокоился о моих родителях. Когда его бизнес находился на 8-й улице, некоторые из его клиентов были из театров (Gayety и Bijou, которые находились через дорогу от их магазина). У актеров часто не хватало денег, и они продавали свои украшения и одежду. Однажды Моррис купил моему отцу суконное пальто на норковой подкладке и с воротником из каракала, которое отец носил каждую зиму, пока не умер. Он также купил часы из цельного золота с двойным корпусом и золотой цепочкой, которые сегодня стоили бы кучу денег. Маме он купил бриллиантовые серьги и золотой браслет. Сара и Моррис никогда не приходили с пустыми руками.
          Моррис был обеспокоен тем, что мой отец работал на его братьев, и когда один из его друзей, у которого был магазин старьевщика и конюшня для лошадей, которые он сдавал в аренду, захотел сдать в аренду свой магазин старьевщика, Моррис подумал, что это было бы хорошим подспорьем. возможность для моего отца заняться собственным бизнесом, так как он уже кое-что знал о тряпичном бизнесе. Моррис и Сара также думали, что это станет началом приезда моих родителей и незамужних детей в Вифлеем. Мой отец согласился. К моему отцу присоединился Дэйв, который работал на человека, у которого был магазин старьевщика, а позже стал его партнером. Бен тоже пришел в Вифлеем. Это была их ситуация. Мой отец и Дэйв были партнерами. Бен был торговцем. Были и другие местные торговцы, которые продавали свой товар моему отцу. Частные люди также приносили свои тряпки, бумагу, железо и металлы в лавку моего отца. Бизнес был хорош.
          Мой отец остался с Сарой. Он работал с понедельника по пятницу и приезжал домой в Филадельфию на выходные. Дэйв и Бен перевезли свои семьи в Вифлеем. Некоторое время они жили в «Холмах», поселке дешевого жилья, построенном компанией Bethlehem Steel Company для своих рабочих и их семей. Вскоре им посчастливилось снять дом на Саут-Брод-стрит в Вифлееме, который они заняли вместе. В канун Рождества 1917 года у Иды и Бена родился сын. Его назвали Мейер.
          Дела моего отца шли хорошо. Теперь у них была двойная упряжка призовых лошадей. Дэйв набирался опыта. Он ездил в маленькие провинциальные городки и покупал там в маленьких барахолках, оставляя моего отца заботиться о магазине.
          Дейв смог продать свой стальной лом напрямую Bethlehem Steel Company и наладил связи с другими барахолками, чтобы продать им железо и сталь.
          Одной из опасностей покупки металлолома у частных лиц и торговцев вразнос было то, что некоторые металлы были украдены, и покупать их было противозаконно. Единственный, кто действительно знал, был Дэйв. Мой отец знал только тряпочную и бумажную часть бизнеса. Однажды, когда мой отец остался один и должен был присутствовать при покупках на весах, не зная, какие металлы не кошерны, купил все, что приносили. Причем металлы он не прятал. В тот день сыщики, разыскивающие украденный телефонный кабель от звонка, при обыске нашли его в магазине моего отца. Мой отец был арестован. Если бы не вмешательство моего зятя, который был знаком с некоторыми политиками, и Эйба Сафрански, крупнейшего торговца металлом и металлом в Аллентауне, мой отец мог попасть в тюрьму. Дело решил крупный штраф.
          Затем мой отец отправился домой на несколько недель, чтобы проанализировать свою ситуацию. Моя мать отказалась переехать в Вифлеем, потому что у них все еще были одинокие дети. Она боялась, что у детей не будет достаточно друзей-евреев. Мой отец также решил, что с ограничениями на то, что вы можете купить, его мусорный бизнес не будет прибыльным. Затем он продал своих призовых «серых» лошадей своим братьям в Филадельфии и бросил бизнес.
          Интересно отметить, что дорога между Филадельфией и Вифлеемом была известна как Вифлеемская щука (309Cегодня). Это была холмистая дорога, и во многих местах она была платной. Холм Селлерсвилля и холм, ведущий к Вифлеему, были самыми длинными, и автомобилям приходилось использовать пониженную передачу. Возвращаясь в Филадельфию, это было в основном вниз по склону. Там, опять же, движение по инерции было противозаконным, и приходилось тормозить. Лошади, пригнанные в Филадельфию моим братом Эдом, сделали это.
          Дэйв и Бен еще немного поговорили, а затем вернулись в Филадельфию. Тем временем мой отец открыл старьевщик и взял в компаньоны своего брата Берла Хёрча. Вскоре к ним присоединился Дэйв, и так родилась фирма «С. Матусов и компания». Между братьями возникли небольшие разногласия, поскольку Моррис и Эйб работали под именем Matusow Bros. Вскоре неприязнь улеглась, и компании много лет торговали вместе. Бен перешел на работу в компанию Matusow Bros. Эд перешел на работу в компанию Baldwin Locomotive Works.
          Шла Первая мировая война. Бизнес моего отца рос как на дрожжах. Мой брат, Бен, пошел работать в компанию Matusow Bros. Эд, который тогда работал кладовщиком в Baldwin Locomotive Works, уволился и пошел работать на моего отца. Были арендованы большие помещения и куплен большой грузовик Packard. S. Matusow & Company была одной из первых фирм по производству тряпок, у которых был грузовик, а также повозки, запряженные лошадьми.
Каков был вклад Матусова в Первую мировую войну
Что ж, Гарри Розенблит, муж Клары, записался на военную службу, хотя он мог бы остаться в стороне, потому что его палец на спусковом крючке был согнут в результате несчастного случая, когда он чинил двигатель своего такси. Он был настоящим патриотом и хотел служить. Он был в корпусе скорой помощи. После обучения в Форт-Томасе, штат Кентукки, его отправили на Статен-Айленд, где он водил машину скорой помощи в госпитале для контуженных солдат. Пока он был в армии, у Клары, которая была беременна, случился выкидыш. Ее лечил доктор Стемблер в нашем доме, где она жила. Врач напортачил с работой, и впоследствии Клара так и не смогла иметь детей. Что касается других участников, Анна и Беатрис работали на Дж. Н. Зюскинда, который шил армейскую форму. У меня даже была работа летом на швейной фабрике. Помню, летом у нас была рекордная жара. Несколько раз рабочих приходилось отправлять домой.
Моя бар-мицва
15 августа 1917 года, вышедший в шаббат «хач му», я стал бар-мицвой. Служба проходила в «Либавтичед Шул», которая тогда располагалась на 8-й и Браун-стрит. Вся моя семья собралась на симеах. Присутствие членов собрания, друзей и родственников составило большую толпу. Большинство почестей в Торе оказывалось членам семьи, в основном дядям, которые внесли значительный вклад, когда в те дни шили ми-ши берах (костюм). Женщины, присутствовавшие на службе, сидели на балконе и, когда меня позвали на Тору на бар-мицву, осыпали меня «конфектеном» (конфетами) — символом добрых пожеланий сладкого будущего.
          Не было никаких сомнений в том, что я знаю хафтору, поскольку я повторял ее в течение многих лет и, обладая хорошим голосом, смог произнести идеальный «мафтир», настолько, что когда я закончил его, меня попросили совершать служение мусаф.
          Отец, конечно, не разрешил бы этого, во-первых, потому что боялся Эйноры, а во-вторых, потому что хотел сам возглавить службу мусафов. После службы мои родители устроили кидуш в синагоге, за которым последовал обед и день открытых дверей в нашем доме для семьи и родственников.
          Ночью у моих друзей был день рождения. У нас было пианино, поэтому мы пели, танцевали и играли в игры. Некоторые из моих друзей, присутствовавших на ней, оставались близкими друзьями на протяжении многих лет.
Трагедия
Ноябрь 1917 года накрыл нашу семью мрачной тучей. Сын Клары и Дэйва, Аарон, которому было три года, заболел дифтерией, серьезной детской болезнью, которая была заразной. Его доставили в больницу общего профиля Филадельфии и держали в изолированной палате. Его смерть наступила в День благодарения, когда не хватало медсестер. Чтобы помочь ему дышать, ему в горло вставили трубку. Когда его оставили без присмотра, трубка упала, и он задохнулся. В наши дни было открыто лекарство от дифтерии, и смерть от дифтерии неслыханна. Семья очень тяжело пережила его смерть, так как он был любящим ребенком.
Эпидемия гриппа
В сентябре 1918 года разразилась эпидемия гриппа. Первый случай был обнаружен на военно-морской верфи Филадельфии. В течение четырех недель вспышка достигла своего пика и составила 4013 новых случаев. Было объявлено чрезвычайное положение, закрыты школы, театры, церкви и все общественные места. 16 октября был худший день из всех. В самом городе Филадельфия в тот день было зарегистрировано 711 смертей.
          Наша семья ощутила последствия. В условиях нехватки врачей приходилось помогать друг другу. За исключением Хелен, которая заболела двусторонним воспалением легких и пережила кризис, который мог означать ее смерть, не было никаких медсестер, поэтому мои сестры и братья ухаживали за ней день и ночь и, с молитвами моей матери и отца в в синагогу каждый день, она выжила. Я должен сказать в это время, что я был большим подспорьем, поскольку я был единственным, кто не болел гриппом. Ближе к концу, когда, казалось, я заболел, вызвали врача, и после осмотра он велел маме искупать меня и отпустил поиграть.
          Примерно в то время мы жили по адресу 965 North Franklin Street. Этот дом был одним из самых красивых домов на улице. Это был фасад из коричневого камня с мраморными ступенями. На окнах были навесы, которыми пользовались в летнее время. Это был трехэтажный дом с деревянными полами, электрической и газовой плитой. На втором этаже было две ванные комнаты, так как в нем было две квартиры, и одна ванная комната на третьем этаже спереди, а также комната на третьем этаже сзади, где находились ванны, а также две другие комнаты, используемые как спальни. С первого на третий этажи вели парадная и задняя лестницы. Был боковой двор и туалет, в который можно было войти через кухонную дверь.
ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Сентябрь 1918 года был для меня особым временем. Именно тогда я поступил в Центральную среднюю школу. Я выбрал академический курс, который был самым сложным. Мой список, который был обязательным, а не выборочным, как сегодня, состоял из латыни, алгебры, литературы, химии, рисования от руки и механического рисования, ботаники и зоологии, а также гимнастики. Успешные оценки без промежуточного или выпускного экзамена оценивались в 80 баллов. Некоторыми из моих учителей, которых я помню до сих пор, были профессор Снайдер, доктор Бланке, Макферсон, Баркутер, Белкнап, доктор О’Брайон, доктор Хаус и Гореки.
          Мой первый год в Central был очень приятным. Мои оценки были удовлетворительными, за исключением латыни и ботаники, по которым мне предстояло сдавать выпускные экзамены, которые я сдал. Во внеклассных мероприятиях я участвовал в школьной команде по легкой атлетике, но не был достаточно хорош, чтобы попасть в школьную команду. Я пытался попасть в бейсбольную команду первокурсников, но попал только во вторую команду, потому что был слишком мал. Я продавал школьный журнал под названием Зеркало .
          Некоторые из моих одноклассников, которых я помню, были Сэм Бродски (эсквайр), Бен Креш (эсквайр), Марку (эсквайр), Уинхельд (доктор), Лорри (эсквайр). Другими друзьями, которые учились в Центре, но не были в моем классе, были Джон Брилл (доктор медицины), Эл Коуэн (эсквайр), Эл Стифел (эсквайр) и Эл Рабинович.
          Лето 1919 года, сейчас мне 15 лет, ищу работу. Я устраиваюсь на работу продавцом в обувном отделе в Lit Brothers, которая длится две недели, затем, имея велосипед, я устраиваюсь на работу собачкой в Western Union, и это ненадолго. Потом я устроился продавать конфеты в театр Жирара. Боссом был человек по имени Чарльз Марион, у которого были стенды в других театрах, а также концессии в парке Пойнт-Бриз; Оушен-Сити, Мэриленд; Дикий лес; и парк Санатога в Поттстауне, штат Пенсильвания.
          В социальном плане я присоединился к молодежному клубу Иудеи, где познакомился с мальчиками и девочками. Мы встретились в воскресенье днем. Там я встретил мальчика по имени Эдди Шерман. Его отец был кошерным мясником. Эдди стремился стать театральным агентом по бронированию. Он пел в театре со мной. Он организовал группу певцов и танцоров и представил их в самодеятельном шоу под названием «Школьные дни». Мы не выиграли ни одного приза и недолго просуществовали как группа, но для него это было началом. Хотите верьте, хотите нет, но в конце концов он уехал в Голливуд и открыл театральное агентство. Он поддержал группу под названием Abbot & Costello и стал их агентом. Какой успех они имели!
Осенью 1919 года я вернулся в Централ второкурсником. Мои предметы были дополнены геометрией и греческим языком, что оказалось для меня немного трудным. В то время я должен был нанять репетитора, чтобы он помогал мне с трудными предметами. Вместо этого я продолжал работать по вечерам в Театре Жирара и петь в Охеле Джейкобе. Я также продолжал свою общественную деятельность и действительно не уделял времени учебе, как следовало бы.
          Я вступил в Центральный хоровой клуб и, благодаря своему опыту хоровой работы и обученному голосу, вскоре стал солистом. Мы пели в нашей школе и старшей школе для девочек, где учились мои двоюродные сестры Роуз и Джин Левитт. Меня познакомили с некоторыми из их сестер из женского общества, и меня стали приглашать на вечеринки, где я познакомилась с хорошими еврейскими мальчиками и девочками.
          Июнь 1920 года, я устраиваюсь на работу к мистеру Чарльзу Мариону, у которого были концессии в парке Пойнт-Бриз. Это был парк развлечений недалеко от Военно-морской верфи Филадельфии. Он обслуживал моряков и привлекал женщин, которые искали их компании. В парке Пойнт-Бриз также был велодром, на котором проводились велосипедные и мотоциклетные гонки. Гонки на мотоциклах — самые захватывающие, особенно когда их участниками являются велосипедисты с мировым именем. Каждую среду и субботу его посещало до 5000 болельщиков. Там было искусственное озеро, а также карусель, американские горки и другие аттракционы. Были азартные игры, в которых игрок мог выиграть такие призы, как новинки, куклы и конфеты. Там были стойки с хот-догами и ресторан. Парк работал со Дня объявления до Дня труда каждый вечер, с понедельника по пятницу и весь день в субботу, воскресенье и праздничные дни с 12 до 11. В случае ненастной погоды офис сигнализировал, когда можно закрыться и уйти домой. Моя работа заключалась в том, чтобы работать на одном из стендов, три из которых принадлежали мистеру Мариону. Вначале я получал 15 долларов в неделю, что было очень хорошей зарплатой. Я сказал маме, что тоже получил расходы, потому что боялся, что она не даст мне работать. Между чаевыми и обсчетом моя зарплата действительно составляла 30 долларов в неделю. Вскоре я стал опытным карнавалистом и отвечал за то, чтобы приносить деньги в офис босса в кинотеатре на Маркет-стрит, 333. Начальник также попросил меня следить за другими работниками и сообщать, если я считаю, что кто-то нечестен. Теперь я открыл банковский счет и начал откладывать от 15 до 20 долларов в неделю.
          В сентябре 1920 года я вернулся в Центральную среднюю школу, где мне пришлось сдавать повторный экзамен по предметам, которые я завалил на втором курсе. Я сдал все, кроме латыни, и начал свой первый год с дополнительного языка (французского) и тригонометрии. Я боролся в течение следующих шести месяцев без успеха. Я попал в группу студентов, которые сокращали занятия, и вскоре пришел к выводу, что академический курс не для меня. Я перевелся в вечернюю среднюю школу и прошел курс бухгалтерского учета, в котором у меня были очень хорошие успехи.
          Летом 1921 года мой второй год в парке Пойнт-Бриз принес мне большой финансовый успех. Мистер Марион поручил мне три трибуны. Я должен был вести учет доходов каждого стенда, собирать деньги и доставлять их в его офис. Мне нужно было составить список новинок, которые нам нужны для призов, и особенно я должен был проверить игру Flasher 48 State, где победитель мог получить куклу стоимостью 2,50 доллара оптом. Я проверял средний доход на каждую выигранную куклу и не спускал глаз с того, что ни один сотрудник не смог бы сбить себя с ног. Конечно, мы не могли быть на 100% уверены в «честности» сотрудников, но начальника это удовлетворило. Теперь я получал 35 долларов в неделю и дополнительно 40 долларов в неделю «комиссионных». Это было здорово; однако в конце паркового сезона нам сообщили, что парк продан и больше не будет открываться как парк развлечений.
          Осенью 1921 года я не вернулся в школу и решил пойти работать. Моей первой работой была работа в чайной компании A&P в магазине по соседству на Франкфорд-авеню. Этим магазином управлял мой брат Герман. Эти небольшие магазины постепенно закрывались, и вскоре магазин Германа был закрыт, и Герман занял магазин в нескольких кварталах от него, и ему пришлось оставить продавца из этого магазина в качестве своего помощника, поэтому меня не было. Затем я работал в компании Saylor’s Dairy, у которой был стенд на Белградском рынке. Эта работа была на три дня в неделю. Я быстро учился и мог бы работать полный рабочий день в одном из других их магазинов, но зарплата была очень низкой, поэтому я устроился работать на свою сестру Хелен, у которой был магазин на 31-й и Беркс-стрит. Мне приходилось вставать рано утром, чтобы открыть магазин, так как люди приходили за молоком, маслом, яйцами и сыром. Я не мог свыкнуться с мыслью о продаже небольших количеств по сравнению с крупными покупками на Белградском рынке.
          Одной из моих обязанностей было посещение места, где мой шурин Фил Фельдман работал менеджером молочного отдела компании James M. Reough. Там я брала ящик с яйцами и везла его на троллейбусе в магазин. Он был довольно тяжелым, но, к счастью, я смог удержать ящик впереди, но всю дорогу пришлось стоять. Я остался в доме Хелен, но ненадолго. Вскоре я уволился и остался без работы.
          Следующая работа была у Джо Уолдоу, у которого был маршрут кренделей в Бристоле, штат Пенсильвания. Я помог ему. Это длилось не слишком долго ни у него, ни у меня, и вскоре я снова остался без работы.
          Судьба S. Matusow & Company снова изменилась, когда Дейв покинул бизнес, состояние которого ухудшалось из-за послевоенного спада, начавшегося в 1921 году. в качестве партнера. Вскоре их дела пошли в гору. Они переехали на Фронт и Жирар-авеню. Поскольку они были тремя партнерами, которые работали, им нужен был кто-то, кто заботился бы об офисе, высылал счета, отвечал на звонки (в то время было две телефонные компании — The Bell Telephone Company и Keystone Telephone Company), ходил в банк, и другие обязанности.
          Моя зарплата составляла 20 долларов в неделю. Я также заботился о весах и помогал поднимать тюки. Вилочных погрузчиков в то время не было.
          Моя социальная жизнь тоже изменилась. У нас был социальный клуб, состоящий из мальчишек лет по 17. Мы снимали комнату в зале, где устраивали танцы. Музыка была фонографом, и гости платили по 25 центов каждый. Одним из участников был парень по имени Дэйв Голд, который был хорошим танцором. Мы встречались в его доме, и он учил нас танцевать. Мы также учились танцевать, когда нас приглашали на встречи, которые девушки устраивали, чтобы познакомиться с мальчиками.
          Однажды мой друг Альберт Рабинович рассказал мне, что существует клуб под названием «Паннония», в котором есть юниорское отделение, в которое можно вступить за небольшие взносы. Там можно было встретить симпатичных еврейских мальчиков, насладиться воскресными дневными танцами и представлениями, а также сыграть в бильярд, так как там было три бильярдных стола. Мы присоединились, и это стало началом моего присоединения к Паннонии, которое продолжается и по сей день. В клубной комнате Паннонии стояли карточные столы, за которыми мужчины играли в пиночль и другие карточные игры. Бильярдные столы были напрокат, и с тех, кто играл, брали столько-то в час. Были комнаты, куда люди приходили на ужин, который обслуживали мистер Кирш и его жена, которые были смотрителями здания. Однажды г-н Кирш спросил меня, не хочу ли я позаботиться о бильярдных столах, собирать деньги с игроков и передавать ему деньги. Я получил 5 долларов за работу в воскресенье с 10 до 14 часов.
          В Младшем отделении, секретарем которого я стал, я встретил немало друзей, особенно Дьюи Смита, Джека Кунца и Джо Вульфа, с которыми я остался друзьями на всю жизнь. У нас была бейсбольная команда и баскетбольная команда. В то время не было воскресных спортивных состязаний или фильмов, поэтому наши воскресные дневные встречи были очень приятными. У нас были пикники и другие общественные мероприятия.
          Я был близким другом моих двоюродных братьев, Исраэля, Альберта и Бесси Матасон, и через них познакомился с другими друзьями, так что моя социальная жизнь была полной.
          Мой брат, Дейв, стал партнером человека по имени Кравиц, у которого был барахолка на Авеню Восходящего Солнца на 5-й улице. Он дал работу моему брату Герману. Мало ли мы знали, что в задней части магазина был еще и что они готовили алкоголь (виски). Однажды молодой чернокожий мужчина, убегавший из своего дома на юге, потому что бабушка не позволяла ему жениться на своей девушке, вышел из товарного поезда, остановившегося на железнодорожной станции возле магазина, и спросил, можно ли он мог спать в конюшне. Мистер Кравиц спросил его, что он делал на Юге. Мальчик, которого звали Элик, сказал ему, что работает с лошадьми, поэтому дал ему работу. Я упомянул его имя, потому что Элик работал на семью Матусовых, пока я не ушел из бизнеса по переработке отходов в конце 19-го.69, срок 47 лет.
Моя первая поездка в Атлантик-Сити
В Паннонии жил человек по имени Абэ Либаркан. Он был членом молодежного отдела. У его матери был дом в Атлантик-Сити, где она снимала комнаты в летний сезон. Абэ рекламировал среди участников, что комнаты чистые, удобные и дешевые. Итак, мы с братом Германом решили отправиться на двухдневную экскурсию, организованную Пенсильванской железной дорогой, за 2 доллара. Мы приехали туда в субботу около 11 часов и нашли место. Госпожа Либаркан показала нам комнату, и нам пришлось заплатить вперед. Мы повесили одежду и пошли гулять. Когда мы вернулись, то обнаружили в комнате еще двух человек. Когда мы спросили, почему она сдает комнату другим людям, она ответила, что за ту цену, которую она берет, просто невозможно разместить двух человек в комнате. Ну, мы надели купальники и пошли на пляж. Мы наслаждались солнцем и водой, а когда вернулись, в номере было две дополнительные раскладушки и еще два человека. Мы сразу поняли, что спорить бесполезно, и восприняли это в хорошем настроении. Мы прекрасно провели время и узнали, что Атлантик-Сити был отличным курортом.
          Мой брат Эд был хорошим танцором. Однажды я устроил его на работу к моему боссу Чарльзу Мариону, у которого были концессии в Санатога-парке, Поттстаун. Был большой зрительный зал, в котором устраивались публичные танцы под музыку известных оркестров. Эд принял участие и выиграл конкурс, который сделал его популярным среди молодежи, которая покровительствовала его игре Flasher в парке. Стенд Эда был лучшим в парке. Он хорошо зарабатывал для босса и немного для себя. У брата мистера Мариона тоже были киоски в парке, которые не так хорошо продавались. Он сказал своему брату, что Эд сбивает часть прибыли. Босс предложил отправить его в парк в Оушен-Сити, штат Мэриленд, но Эд, заработав немного денег, уволился и до конца лета уехал в Атлантик-Сити. Он танцевал на пирсе «Миллион долларов», выиграл несколько конкурсов, пользовался популярностью у девушек и не возвращался домой, пока не потратил все свои деньги.
          В Филадельфии было несколько общественных танцевальных заведений, среди которых «Страна танцев» была самой популярной. Эд ходил туда три вечера в неделю, чтобы потанцевать, особенно когда у них были танцевальные конкурсы. Я иногда ходил туда с ним.
          Мой отец нашел ему работу во фруктовом магазине, и у него неплохо получалось, но это мешало его субботним танцевальным свиданиям. В канун Дня Благодарения, когда в магазине было много работы, Эд хотел уйти пораньше, но его босс не согласился. Итак, Эд уволился, но его начальник не дал ему зарплату. Он ушел, пошел в парикмахерскую, чтобы подстричься и побриться в кредит, пошел на танцы, где занял деньги у друга, чтобы попасть туда, и выиграл танцевальный конкурс.
          Следующим его заданием было управление командой в S. Matusow & Company. Теперь вся мужская часть семьи была в тряпичном бизнесе.
          Моя связь с Паннонией росла. Младшее отделение распалось, и мне было разрешено присоединиться к нему в возрасте 20 лет. Мои друзья, Дьюи Смит и Джек Кунц, а также некоторые другие, также были переведены в Старшее отделение и стали активными участниками организации. Однако желающих присоединиться было недостаточно, поскольку не было таких мероприятий, как спорт и танцы, которые могли бы привлечь молодежь.
          Весной 1923 года мой брат Эд и несколько его друзей из танцевальной толпы арендовали бунгало на берегу озера в Блэквуде, штат Нью-Джерси. Я тоже присоединился, но вскоре обнаружил, что не вписываюсь в эту толпу. К счастью, я посетил летнюю колонию, расположенную выше по озеру, где были в основном все еврейские группы. Там они занимались всеми видами спорта – плаванием, баскетболом, бейсболом, греблей на каноэ, субботними танцами и пением, а также волейболом.
          Мой брат Герман побывал там, так как у его будущей жены Фрэнсис Фиттерман и некоторых ее подруг было там бунгало. Герман, мои двоюродные братья, Эл и Эд Матасоны, и один из их друзей, Сэм Спектор, и я арендовали место на 19-й сезон. 24. Поскольку у каждой группы бунгало было свое название, мы назвали нашу «4 мисс». Так начались четыре года летнего веселья, о которых я расскажу позже.
          Беатрис была замужем за Филипом Хоссаком. Фил был симпатичным молодым человеком, хорошо одетым и водил автомобиль Flint. Семья не знала, чем он занимается. Но он ездил в Вашингтон и обратно два или три раза в неделю. На самом деле он торговал «виски» между двумя городами. Это было строго противозаконно, и если вас поймали и осудили, вы могли попасть в тюрьму и даже лишиться машины. Его остановили и арестовали в Филадельфии, и во время задержания к нему подошел бегун за адвокатом, который предложил вытащить его и за определенную плату освободить его на слушании.
Они подружились и с бегуном, чье имя вылетает из головы,
предложил научить его этому делу. Они стали партнерами. Впоследствии Фил открыл офис, взял в партнеры своего брата Мейера и юриста, только что окончившего колледж. Фил и Мейер были теми, кого называли «охотниками за скорой помощью». Они также выступали в качестве регулировщиков в случаях несчастных случаев. Адвокаты занимались юридической работой и делили прибыль.
          У Фила и Би было очень хорошее финансовое положение. Они купили дом на Грац-стрит в Вест-Оук-лейн. У них было двое детей, Берни и Джерри.
          В 1927 году окружная прокуратура проводила расследование деятельности адвокатов, представлявших интересы людей в делах о несчастных случаях. Это не противоречило закону, если дело поступило к адвокату непосредственно от лица, попавшего в аварию. Но это было противозаконно, когда дело поступало от преследователя скорой помощи или врача, который рекомендовал клиента и помогал создать дело, часто сфальсифицированное. Бегун и врач получили часть гонорара, который адвокат получил от расчетов со страховой компанией. Некоторые юристы, в том числе двое из тех, кто работал с Филом и его братом, были лишены адвокатского статуса, и бизнес бегунов вскоре прекратился.
          Следующим делом, которым занялся Фил, был общественный гараж в Уиннфилде. Впоследствии он стал агентством автомобилей Auburn Cord. Он вел себя хорошо, пока в октябре 1929 года не обрушился фондовый рынок. С этого момента все пошло под откос. У большинства людей не было денег, чтобы платить за аренду гаража или ремонт автомобилей. После нескольких лет борьбы он, наконец, отказался от гаража и оказался в тяжелом финансовом положении. Им угрожали потерей дома, потому что они не могли платить ипотеку и налоги.
          Сэм Хоссак, отец Фила, зарабатывал на жизнь посещением аукционов. Он покупал какие-то мелочи, которые мог продать, и часто получал небольшую плату за то, что не участвовал в торгах, чтобы «кольцо» можно было купить по низкой цене. Фил присоединился к отцу в этих визитах на аукцион. На одной из распродаж Фил купил много товаров, состоящих из нечетных партий скобяных изделий, красок и других товаров. Ему нужно было место для такого большого участка. Оглядевшись, он нашел магазин и жилой дом на улицах Челтен и Вистар, которые назвал «Челтенским торговым домом». Он превратил свой бизнес в поставку оборудования и сантехники, которую он назвал Chelten Plumbing Supply Company. Его дети, Берни и Джерри, присоединились к компании. Берни служил в ВВС США во время Второй мировой войны. Джерри помогал отцу. Они развили оптовый бизнес, который снабжал строителей.
          Филипп страдал болезнью Бюргерса, ему пришлось бросить курить, чего он не сделал. Впоследствии он умер в 1950 году. Его дети продолжили бизнес, который не был слишком успешным. Беатрис снова вышла замуж. Брак продлился недолго. Затем она встретила прекрасного джентльмена, которого знала, когда работала в торговле иглой. Его звали Сэм Роуз. Они прожили очень хорошую жизнь, пока Беатрис не умерла 14 августа 1971 года. Ей было 73 года.
          Берни женился на Биби. У них двое детей и двое внуков. Джерри женился и развелся, теперь женат на Элси. У него двое детей от первого брака и двое внуков. Партнерство Chelten Plumbing распалось. Джерри остался в бизнесе. Сейчас он занимается производством пластмасс, и этот бизнес называется Chelten Manufacturing Company. Берни — вице-президент Weinstein Plumbing Supply Company.
          Джерри болел рассеянным склерозом в течение 30 лет и умер в 1988 году.
          Берни умер в 1989 году.
          1925 год был важным годом для семьи Матусовых и для меня.
          Мой брат Дэйв и его партнер арендовали здание по адресу 1538-40 South Bulah Street под магазин тряпичной одежды, оборудовали часть третьего этажа под изолированное помещение и установили «перегонный аппарат» для приготовления виски, который назывался «хуч». Это было во время сухого закона и было незаконно. Через несколько месяцев полиция обнаружила перегонный куб, и сержант с полицейским собирались вернуться, чтобы привести капитана, возможно, для заключения сделки. Двое напарников испугались, разобрали аппарат, а когда прибыл капитан, ничего не обнаружили. Мой брат, заняв деньги у С. Матусова и компании для сортировки тряпья и продажи компании, предложил сдать им аренду здания в счет погашения ссуды, которую они приняли. Мы переехали из нашей собственности Front and Girard, которая продавалась, в город к входу Girard на Франкфордскую эстакаду.
          В то время мой дядя, который был партнером моего отца и брата Бена, предложил продать свою долю, чтобы вместе со своим зятем работать в магазине армии и флота на Саут-стрит. После инвентаризации мой дядя получил право на сумму в 4000 долларов. Мой отец, зная, что я накопил достаточно денег, чтобы купить долю дяди, предложил мне стать партнером. Он также сказал, что его брат должен получить дополнительно 1000 долларов в качестве доброй воли. Когда я спросил отца, почему его брат должен добиться благосклонности, если он об этом не просил, мой отец ответил, что плата за доброжелательность устранит любую возможность обиды или ревности, если мы добьемся успеха в нашем бизнесе, а он потерпит неудачу в своем новом деле. бизнес.
          Следующим предложением моего отца было взять Эда и Германа в партнеры. Хотя Эд мог внести только 2000 долларов, а Герман 1000 долларов, мой отец сказал, что это не имеет значения, что вместе мы добьемся успеха. Мы с Беном согласились. Это показывает, с каким уважением дети относились к отцу в то время.
          Мой двоюродный брат, Эд Матасон, открыл для новой компании комплект книг, показывающих финансовую заинтересованность каждой из них в соответствии с их инвестициями. Следующим шагом была покупка барахла. Герман был назначен главным, так как он имел опыт работы с металлами и потому что он работал в барахолке у моего брата Дейва.
          Следующим шагом была покупка большого грузовика, на котором Эд научился водить. У нас также была упряжка лошадей.
          Теперь мы занимались тряпичным и бумажным бизнесом, покупая в других барахолках и доставляя товары прямо на фабрики. У братьев Матусовых моего дяди был контракт на перевозку иностранного тряпья с причалов на фабрику на 24-й улице и Вайн, которая производила кровельную бумагу. Мы заключили субподряд через Matusow Bros. За короткое время мы купили большой американский грузовик LaFrance, избавились от нашей упряжки лошадей и купили небольшой грузовик. У нас было четверо мужчин, сортирующих тряпки. Мой отец руководил этим отделом. В короткие сроки мы наняли бухгалтера. Ее звали мисс Стерн. В конце нашего первого года в качестве партнеров мы продемонстрировали реальный прогресс. Теперь мы возили бумагу на бумажную фабрику в Манаюнк. Наша зарплата была увеличена до 60 долларов в неделю. Теперь я мог позволить себе купить машину. Я купил Essex, модель производства Nash Company. Стоимость моей первой машины составляла 1060 долларов.
          В 1925 году Эд женился на Лилиан Гольдштейн, родом из Нормы, штат Нью-Джерси. Свадьба состоялась в зале на 4-й и Уортон-стрит. В ту ночь выпал сильный снег, и когда свадьба закончилась, добраться до дома было сложно. К счастью, у Эда был друг, Гарри Клайн, водитель такси, и он смог поймать несколько такси, чтобы отвезти некоторых гостей домой. Остальные поехали на троллейбусах.

Летние развлечения
В летней колонии Блэквуд-Лейк была бейсбольная лига, баскетбольная и волейбольная лиги. Наше бунгало, известное как «4 Ms», вошло в волейбольную лигу и в первый же сезон выиграло чемпионат. В нашу команду входили Эд и Эл Мэтасон, мой брат Герман, я и Эйб Абрамс (баскетбольный судья).
          Каждую субботу вечером у пожарной части устраивались танцы. Позже будет прогулка на каноэ с пением. У большинства групп были каноэ, и они присоединились к флотилии.
         Плавание было хорошо организовано, и клуб, известный как «Гидрофилы», выступал в роли спасателей.
          В баскетбольной лиге было большинство игроков, которые играли в еврейской баскетбольной лиге.
          4 Ms расстались, когда Эл Матасон и Герман встретили своих будущих жен, а Сэм Спектор женился. В следующем году Дьюи Смит, Джек Кунц, Эд Рихтер, Чарльз Кац, Луис Минк и Эд фон Риллин присоединились ко мне, чтобы арендовать более просторное бунгало в той же летней колонии. Все они были членами Паннонии, так что эта близкая группа участвовала во многих мероприятиях в течение года. К концу 1928, мы отказались от бунгало, но наша дружба продолжалась.
Семья Матусовых переезжает на запад
Дэйв пробовал все, но безуспешно. Его жизнь, омраченная потерей двоих детей, надеялась начать новую жизнь. У него накопились долги, которые он был не в состоянии погасить. У его жены Клары были родственники в Калифорнии, поэтому Дэйв планировал поехать туда. Семья ничего не знала о его планах.
          В доме моего отца существовала так называемая еврейская корпорация (ассоциация взаимных займов, члены которой могли копить и занимать деньги). Дважды в год секретарь представлял финансовый отчет, который рассматривался Ревизионной комиссией, после чего объявлялись дивиденды. После встречи было принято устраивать небольшую вечеринку, и мой брат Дэйв был там. Всегда говорили, что мы устроили ему прощальную вечеринку, потому что на следующий день, неизвестный всем нам, включая его жену, Дэйв уехал в Калифорнию. Прошло почти два месяца, прежде чем его жена получила от него письмо, в котором говорилось, что он находится в Лос-Анджелесе. Вечеринка обошлась Матусовым в Филадельфии довольно дорого, так как Дэйв оставил немало долгов перед корпорацией. Моя мать, не желая, чтобы люди говорили, что один из ее детей не вернул деньги, которые он одолжил, попросила остальных внести свой вклад и вернуть долг. Он также ушел, задолжав деньги S. Matusow & Company, которые он занял за товары, которые должен был доставить. Эти деньги так и не были возвращены даже после того, как он стал успешным бизнесменом. Истории Дэйва нужна целая книга, и я попытаюсь описать ее в сокращенном рассказе о его жизни.
          1927 год также был важным для семьи Матусовых, поскольку в этом году Герман женился на Фрэнсис Фиттерман, которая была из американской румынской семьи. У нее была мать, четыре сестры и брат. Свадьба прошла в синагоге на 5-й улице и Уоррингтон-авеню, и ее возглавил раввин Свиран. Прием был в доме ее матери.
          Теперь я был единственным одиноким членом семьи и жил дома с родителями. Наше дело продвигалось. У нас было четыре грузовика, и мы были признанной компанией по оптовой торговле отходами. У меня была новая машина «Нэш», я путешествовал с хорошей компанией мужчин и наслаждался хорошей общественной жизнью.
          Членство в Благотворительной ассоциации Паннонии сократилось, так как не было интереса к предлагаемым видам деятельности. Г-н Йозеф Хербах, который в то время был секретарем, увидел необходимость изменения формата управления организацией путем вливания молодой крови и новых идей, которые вдохновили бы молодых людей на вступление в ложу.
          Группе, состоящей из сыновей некоторых наиболее выдающихся членов, а также других молодых членов, было предложено взять на себя реструктуризацию организации. Они объединились в группу под названием Совет Паннонии. Первое, что они сделали, это перенесли время собрания с воскресенья после обеда на понедельник вечером, что было неслыханно для еврейских организаций в то время. Они сформировали баскетбольную команду, которая присоединилась к Еврейской лиге. Они также устраивали танцы в воскресенье вечером, которые привлекали молодежь, и вечер субботы для участников и их жен, так что теперь у нас были мероприятия для всех возрастов.
          Совет Паннонии стал социальной группой — за исключением одиннадцати первоначальных членов, все новые члены должны были быть предложены и избраны в члены. У нас были свои социальные дела. Мы танцевали. Мы публиковали новостей Паннонии и в целом руководили организацией Паннонии. Первым большим событием, которое провел совет, было празднование 30-летия Паннонии. Он проходил в храме ЛуЛу, который тогда находился на улицах Брод и Спринг-Гарден, в День благодарения. В тот день моя подружка, Сайди Сероди, состоявшая в родстве с семьей Альберта М. Гринфилда, привела меня на футбольный матч Пенн-Корнелл, который Пенн выиграл. Танец за ужином в честь Дня благодарения был очень праздничным. Я встречался с ней какое-то время, но не на постоянной основе. Наверное, я не был готов остепениться.
          1928 год был знаменательным годом в моей жизни. У совета было много дел, и я встречался с Хильдой Сейнберг и Лилиан Мэтьюз. Я присутствовал на некоторых баскетбольных матчах в «Y», где после игр танцевали. На одной из игр я познакомился с девушкой из Джермантаун-центра, где тоже была команда из Еврейской баскетбольной лиги. После нескольких встреч на танцах я начал встречаться с Китти Сильверстайн. На вечеринках по делам Паннонии и Совета Паннонии мальчишки с завистью смотрели на мою девушку. Некоторые из моих друзей, в том числе Джек Кунц и Дьюи Смит, женились, и я пришел к выводу, что должен остепениться. Так что я сделал предложение Китти и был принят.

Семья Сильверстайн
Китти была дочерью Анны и Гарри Сильверстайнов. Она была второй из пяти детей. Другими были Сара, Натан, Фрэнк и Джек, именно в таком порядке. Когда я познакомился с Китти, у Сильверстайнов был магазин деликатесов на улицах Камак и Дофин. Натан учился в Пенсильванском университете. Фрэнк и Джек учились в школе, а Сара была замужем за Сэмюэлем Сильверманом.
          Китти училась в средней школе Западной Филадельфии, затем перешла на работу в Sears-Roebuck and Company в магазине Boulevard в отделе доставки обуви по почте. В то время в Sears работало не так уж много евреев. Если не считать имени Сильверштейн, ее не приняли за еврейку.
          Китти была преданной дочерью, а Натан – заботливым сыном. Между собой они хорошо знали магазин и часто заклинали своих родителей и позволяли им ходить в гости, на встречи и другие мероприятия.
          Я представил Китти всей семье на свадьбе моего двоюродного брата Эда Мэтисона и Лилиан Мэтьюз, на которой я был шафером. Она произвела большое впечатление, особенно на моего зятя Морриса Голдберга, который сказал мне, что я выбрал себе в жены красивую девушку, но мог бы выбрать и еврейку. Китти со своими светлыми волосами не выглядела еврейкой.
          Наша помолвка произошла весной 1929 года. Для Китти было неожиданностью, когда я привел ее в дом моих родителей, и она застала там своих родителей. Еще больше она удивилась, когда я подарил ей обручальное кольцо. Дата свадьбы была назначена на 2 февраля 1930 года. Родители Китти наняли Савадова и Гетсона для обслуживания ужина в их зале «Амбассадор», который располагался на Брод и Колумбия-авеню. Это место было недавно отремонтировано и представляло собой красивый бальный зал, в котором проводились кошерные еврейские дела.
          Были договорены с популярным оркестром Izz Senator для игры на свадьбе, фотографом для свадебных фотографий, флористом, вокалистом и, конечно же, раввином.
          Носителем кольца должны были быть Берни Хоссак и цветочница Клэр Матусов, дочь Лилиан и Эда Матусов. Подружки невесты были двоюродными сестрами Китти и моей, а помощники были друзьями. Подружкой невесты была Роза Сильверстайн, двоюродная сестра Китти, а моим шафером был брат Китти, Натан.
          Со времени нашей помолвки и до свадьбы у меня было много возможностей встретиться с семьей Китти, как в Филадельфии, так и в Нью-Йорке, где у Китти было три дяди и тети и много кузенов.
          Подготовка к свадьбе продолжалась какое-то время, и наконец настал насыщенный событиями день. Днем мы с Китти ходили в фотостудию фотографироваться. Шествие к дому невесты организовал Гарри Розенблит, имевший опыт управления автомобильным движением. Лимузины и семейные автомобили подъехали к дому невесты, где к нам присоединилась семья Китти и несколько родственников для поездки в зал.
          Место было красиво украшено цветами и прогулкой от конца зала до платформы, где стоял свадебный балдахин.
          Гости, которые представляли обе семьи, состояли из братьев и сестер и их детей, а также дяди и тети, двоюродные братья и друзья Китти и мои. Можно сказать, что никто не остался в стороне.
          Пока гости рассаживались, мы в задней комнате занимались ритуалом написания свадебного договора «кетура». Когда все было готово, мы были готовы к свадебной церемонии.
          Эстер Коэн, профессиональная певица из семьи Розенблитов, пела до и во время церемонии. Подружки невесты и швейцары прошли к своим местам, сопровождаемые фрейлиной и шафером. Мои родители сопроводили меня к свадебному балдахину, а затем к носильщику колец, которым оказался мой племянник Берни Хассак. Потом пришла цветочница, моя племянница, Клэр Матусов. Наступила тишина, когда Китти, которая была прекрасной невестой, была сопровождена родителями к балдахину.
          Соблюдалась православная церемония семикратного обхода невесты вокруг хасана (жениха) и семь благословений, пропетых раввином, что завершило свадебную церемонию. После свадебного банкета все гости прошли в столовую. Столы были красиво сервированы цветами, и была подана роскошная еда. Музыка была представлена оркестром Izz Senator во время ужина и после ужина до 12 часов ночи. Когда мы вышли из зала чуть позже 11, казалось, что все гости еще там и устраивают «бал».
Наша первая ночь была проведена в отеле Бенджамина Франклина, который тогда располагался на 9-й и Каштановой улицах. На следующий день мы отправились в Нью-Йорк на медовый месяц, где остановились в отеле «Пенсильвания».
          Не будучи опытными путешественниками, мы не смогли воспользоваться всеми преимуществами, которые можно увидеть в Нью-Йорке. Тем не менее, мы посетили несколько шоу и поели в нескольких хороших местах, посетили некоторых родственников Китти и через неделю были рады вернуться домой.
          «Дом» в начале нашей супружеской жизни был в доме моей сестры Анны Уолдоу, которая владела домом с тремя спальнями в квартале 6600 по Грац-стрит в Уэст-Оук-лейн. В то время это был желанный район. Это было в начале Великой депрессии, и Анна нуждалась в моей помощи, так как ее муж чувствовал себя не очень хорошо. Нам не потребовалось много времени, чтобы понять, что жить с кем-то было большой ошибкой, поэтому мы нашли дом на улице Бувье, шестикомнатный дом с каменным крыльцом и гаражом, который мы со вкусом обставили.
          Поначалу мы не особо чувствовали Депрессию.
          Наша социальная жизнь была в порядке. Между семьей и друзьями у нас были хорошие отношения. 1931 год был для нас счастливым. 13 октября мы были благословлены рождением нашего первенца. Мы назвали его Ирвин (Ицхок). Будучи первым внуком семьи Сильверштейн и последним внуком семьи Матусовых, он стал любимцем.
Сара
Сара была старшей в нашей семье. Она также была первой, кто эмигрировал в Америку. Она остановилась у моей тети Хенны Пеше, мужем которой был портной Берке Левитт. У Сары был опыт шитья, она работала в галантерейном магазине в нашем городе Сураже. Она устроилась на фабрику по пошиву рубашек. Забавно, как люди получили американские имена. При приеме на работу они спросили ее имя, и она сказала Сара. Затем они спросили ее второе имя, и она подумала, что они хотят знать, кто привез ее в Америку, поэтому она сказала Абрам. Поэтому они назвали ее Сарой Абрамс.
          Дядя Берк работал у портного-торговца, чья компания называлась «Портной Гетти» и была самой крупной из таких портных в Филадельфии. Среди многих мужчин, которые работали, был молодой человек по имени Моррис Голдберг. Левитты неоднократно приглашали Морриса к себе домой, и вскоре Моррис преследовал Сару с серьезными намерениями жениться. Сара была немного скептична, потому что Моррис был польским евреем, а наша семья была литваками. Но любовь взяла свое, и вскоре они поженились.
          Моррис был предприимчивым человеком, и вскоре он присоединился к двум другим сотрудникам компании и основал собственную компанию, Маркс, Сильверберг и Голдберг. Их магазин находился на 8-й улице между Вайн-стрит и Рейс-стрит, оживленной улице, на которой также было три театра — «Четыре лапы», «Бижу» и «Веселье», кинотеатр, театр бурлеска и обычный театр.
          На 7-й улице в том же квартале находился Hurley House, гостиница и пансионат для актеров. Бизнес Морриса процветал, и вскоре он женился на Саре. Они сняли двухэтажный дом на 8-й и Пэрриш-стрит. В 1910, их первый ребенок родился. Они назвали его Авраамом. Сара сыграла важную роль в приезде Анны в Америку. После того, как мой отец отправил Бена и Дэйва в Америку, чтобы спастись от «призыва», Сара была лидером нашей семьи в Америке и вместе с Анной, Беном и Дейвом, которые теперь работали, они купили проезд (шифкартон) для остальной части семья.
          Когда мы приехали и нам понадобился спонсор, который поддерживал бы семью, пока они не обустроятся, Моррис показал свою банковскую книжку, и мы без проблем попали в Америку. Моррис и Сара хорошо относились к семье. Сначала они нашли большую квартиру (третий этаж) на Грин-стрит, 121 и обставили ее. Они предоставили место для Хелен, которая помогала Саре по хозяйству. Спустя чуть больше года нам нашли дом по адресу Фэрмаунт-авеню, 711, в котором хватило места для всей семьи. Затем Сара переехала на второй этаж на 7-й улице между улицами Джефферсон и Оксфорд. Там у них родился второй сын Исаак. Затем они переехали в новый дом на 8-й и Волчьей улицах.
          У актеров из Дома Херли часто заканчивались деньги, и они пытались занять деньги у Морриса, оставляя драгоценности, а иногда и одежду в качестве залога, и в большинстве случаев, когда они уезжали на работу в другой город, никогда не возвращались, чтобы вернуть их. . Сара носила очень дорогие украшения. Моррис подарил отцу суконное пальто с воротником из каракала и меховой подкладкой, которое тот носил всю жизнь. Еще он подарил ему золотые часы с двойным корпусом и тяжелой золотой цепочкой, которые сегодня стоили бы кучу денег, серьги и брошь для мамы.
          Дела у них шли очень хорошо, пока в начале 1916 года они не были вынуждены объявить себя банкротами.
          На распродаже мебели и приспособлений шерифа зять Морриса, Эйб Ньюсбаум, стал победителем торгов. Они хранили светильники в нашем подвале. Вскоре после этого Моррис и один из его партнеров, Барт Сильверберг, нашли магазин в Южном Вифлееме, штат Пенсильвания, и открыли ателье под названием «Эйб Ньюсбаум, портной-торговец».
Южный Вифлеем был домом для Bethlehem Steel Company и Coke Works, на которых работало много рабочих. Была большая потребность во всех видах бизнеса, и их ателье работало очень хорошо.
          Южный Вифлеем также был домом для Университета Лихай, эксклюзивной инженерной школы. Барт Сильверберг, который был более американизирован, предложил им заняться готовой одеждой и галантереей, что привлекло бы студентов Лихай и других молодых людей.
          Несмотря на то, что они прошли юридическое банкротство, они предложили своим кредиторам урегулирование и вскоре зарегистрировали свой бизнес под именем Сильверберг и Голдберг. Их бизнес стал очень успешным, и вскоре Голдберги стали состоятельными членами еврейской общины Вифлеема. Они купили дом на Карлтон-авеню недалеко от кампуса Университета Лихай. Они присоединились к синагоге, принадлежавшей к «консервативному» движению. Вскоре синагога планировала построить Еврейский общинный центр, в котором будут храм, бассейн, тренажерный зал, еврейская школа, актовый зал и другие помещения, чтобы побудить еврейское население Южного Вифлеема и Вифлеема объединиться в своих общих интересах. . Барт Сильверберг и Моррис Голдберг были избраны в совет директоров как крупные участники. Оглядываясь назад, я вспоминаю, что в тот вечер в 1928.
          Третьего сына, родившегося у Гольдбергов в Вифлееме в 1921 году, звали Гарри.
          Центр назывался Синагога и центр Брит Шолом. Мы посетили много счастливых семейных событий в центре и одно очень печальное, похороны моей сестры Сары, которая умерла в День труда 1943 года в возрасте 55 лет. а опыт потери любимой сестры мог стать предметом грустной истории.
          Семья Голдбергов, за исключением Гарри, который женился на Дженнет после службы в армии во время Второй мировой войны, поселилась в Калифорнии, где он основал бизнес под названием «Mr. Большой.» У них двое сыновей, оба врачи, и несколько внуков.
          Моррис остался в швейном бизнесе. Он открыл современный магазин в Вифлееме и продолжал свою деятельность почти до конца своей жизни 5 октября 1980 года, в возрасте 90 лет. У него был печальный опыт потери двух сыновей. После смерти Сары он был дважды женат.
          Эйб, старший сын, окончил Лихайский университет, класс  32. Он учился в Пенсильванском университете и окончил Католический университет в Вашингтоне, округ Колумбия, со степенью юриста, прошел адвокатуру в Пенсильвании, но никогда не занимался юридической практикой. Он присоединился к своему брату Иззу в Lehigh Waste Company. Он женился на Мириам в 1942. У них две дочери и несколько внуков. Эйб умер 23 июня 1963 года в возрасте 53 лет.
          Изз Голдберг окончила Вифлеемскую среднюю школу и некоторое время работала продавцом одежды. После окончания сухого закона он устроился продавцом в компанию по производству спиртных напитков. Он присоединился к своему дяде Гарри Розенблиту в создании компании Lehigh Waste Company в Вифлееме. Когда Гарри Розенблит покинул компанию, к нему присоединился его брат Эйб. Их бизнес оказался успешным. Он женился на Беа, и у них родились сын, две дочери и несколько внуков. У Изза был избыточный вес, как и у его брата Эйба и матери. Все они страдали высоким кровяным давлением и все умерли в раннем возрасте. Изз скончался 12 августа 19 года.68 лет, 55 лет.
Дэйв
О Дейве можно написать больше, чем о ком-либо другом в семье, потому что его жизнь была полна приключений, начиная с его жизни в «Сураже», Россия. Он был вторым сыном в семье и третьим по старшинству. Мальчиком он получил еврейское и русское образование и рано проявил способность к обучению. После окончания начальной школы он был одним из немногих еврейских мальчиков, поступивших в Gradskoya Utilis HTA «Институт Граца», школу, сравнимую со средней школой и младшим колледжем. Окончание этой школы давало право поступать в университет. Дэйв прочитал много книг Маркса и Энгла и других писателей-социалистов, и говорили, что он был членом тайного общества. Он доказал свои революционные идеи, когда возглавил группу протеста против правил, которые заставляли еврейских учащихся посещать школу по субботам и праздникам или отсутствовали, лишались оценок и отстранялись от занятий. Увидев, что ему не победить, он продал свои книги и бросил школу.
          Дейв не проявлял никакого интереса к семейному обувному бизнесу. Он уехал работать в другой маленький городок и так и не проявил способности освоить ремесло.
          Когда его брата Бена отпустили на год после того, как он провалил экзамен для службы в армии, и он должен был явиться на возможный призыв в следующем году, Бена и Дейва отправили в Америку.
          Первой работой Дейва и Бена была фабрика по производству кожаных изделий и чемоданов. За короткое время Дэйв продемонстрировал свои деловые способности, став субподрядчиком, заключив контракт на поставку такого количества чемоданов и заставив рабочих изготавливать различные части сумок, некоторые работы выполнялись у них дома. Это длилось несколько лет. Дэйв познакомился с Векслер, дочерью кошерного мясника, которая жила на 7-й и Фэрмаунт-авеню, и они поженились 19 ноября.13 в Фэрмаунт-холле.
          Следующее предприятие Дейва продемонстрировало его способность переехать и взять на себя управление. Он пошел работать к мистеру Стейнбергу, у которого был тряпичный магазин. Этот человек не разбирался в простой бухгалтерии и плохо говорил по-английски. Дейв стал для него незаменимым и в короткие сроки без каких-либо вложений стал его партнером. Однажды он приехал на работу на Форде модели «Т», и когда мистер Стейнберг спросил его, чью машину он водит, он ответил, что она принадлежит компании. Дэйв пообещал, что каждое воскресенье будет катать мистера Стейнберга и его жену. Это обещание длилось недолго; равно как и партнерство.
          В 1917 году отец покупает старьевщик в Вифлееме, штат Пенсильвания. Дэйв присоединяется в качестве партнера. Брат Бен переезжает в Вифлеем и работает «торговцем барахлом». Брат Эд также приезжает в Вифлеем и работает на отца и Дэйва. Бизнес идет хорошо. Дэйв идет в Bethlehem Steel и может получать прямые заказы, что позволяет ему покупать у других торговцев барахлом и получать прибыль.
          Причину распада фирмы в Вифлееме и возвращения моего отца в Филадельфию можно найти в истории нашей семьи. История продолжается тем, что мой отец вместе со своим братом Берелом Хиршем открывает магазин барахла. Дэйв, продав оставшуюся часть бизнеса в Вифлееме, возвращается в Филадельфию и присоединяется к новому бизнесу. Они открывают большой склад и называют новую фирму S. Matasow & Company. Магазин находился по адресу 9.й и дофин. Здесь Дэйв показал свои деловые способности. Страна находилась в состоянии войны и все было востребовано. Дэйв, заключив контракты в Вифлееме, смог создать большой объем бизнеса. Они были первой фирмой в тряпичном бизнесе, купившей большой грузовик Packard. У них также была упряжка лошадей. У них работало десять человек, и у них был бухгалтер.
          Возник спор, когда братья моего отца, работавшие под именем Matusow Brothers, возражали против использования имени «S. Matusow & Company», но, будучи братьями, вскоре решилась.
          Чтобы заниматься таким крупным бизнесом, необходимо было получить банковский кредит и финансовую помощь из других источников. Одним из способов было принимать заказы на будущие поставки и получать деньги на счет. Большая часть таких авансовых средств была получена от Matusow Bros., у которых были эксклюзивные права на продажу Langs Mills, производителя кровельной бумаги, а также от некоторых сортировщиков шерсти в Массачусетсе.
          После войны наступил экономический кризис, и цены почти на все отходы упали. Вместо того, чтобы продавать, как ему советовали, Дэйв спекулировал и покупал, думая, что цены вернутся и что компания заработает кучу денег. Увы, не получилось. Так что бизнес был ликвидирован, и Дэйв ушел из компании, оставив моего отца и дядю в ведении дел.

приветствую вас, — Перевод на французский — примеры английский
Премиум История Избранное
Реклама
Скачать для Windows Это бесплатно
Загрузите наше бесплатное приложение
Реклама
Реклама
Нет объявлений с Премиум
Английский
Арабский Немецкий Английский испанский Французский иврит итальянский Японский Голландский польский португальский румынский Русский Шведский турецкий украинец Китайский
Французский
Синонимы арабский Немецкий Английский испанский Французский иврит итальянский Японский Голландский польский португальский румынский Русский Шведский турецкий украинец китайский язык Украинский
Эти примеры могут содержать нецензурные слова, основанные на вашем поиске.
Эти примеры могут содержать разговорные слова на основе вашего поиска.
Je vous salue,
Je te salue,
Приветствую вас, Господин универсальный секретарь.
Je vous salue, Monsieur le Secretaire Universel.
Приветствую тебя, достойнейший противник.
Je vous salue, mon digne adversaire.
Приветствую тебя, Моя Мать.
Je te salue, мама.
Наконец, с теплотой приветствую вас, возлюбленные словацкие люди, присутствующие здесь или слушающие по радио или телевидению.
Enfin, avec des sentiment Intensive, je te salue, bien-aimé peuple slovaque, ici present, ou qui m’écoutes à travers la radio et la télévision.
Приветствую тебя, Сын мой.
Je vous salue, Mon fils.
Приветствую вас, дорогие франкоязычные паломники.
Je vous salue, chers pèlerins франкоязычные.
Приветствую вас, уважаемые участники сообщества.
Je vous salue, участника сообщества.
Приветствую вас, мои братья и сестры
Je vous salue, mes freres et mes sœurs
Дорогие выпускники, Приветствую вас, , благодаря вашей мудрости, недавно обретенной, чтобы рассеивать свет без омбре.
Chers diplômés, je vous salue, maintenant, par votre sagesse nouvellement acquise pour диффузор la lumière sans Ombre.
Приветствую тебя, земля Лович, с твоей богатой историей.
Je te salue, terre de Lowicz, avec ta riche histoire.
Приветствую вас, Primula veris!
Je te salue, Primula veris!
Афина: Приветствую тебя, мой дорогой ученик, друг и брат.
Афина: Je te salue, mon cher etudiant humain, ami et frere.
Приветствую вас, возлюбленные пастыри гродненские, пинские и витебские.
Je vous salue, bien-aimés Pasteurs Гродно, Пинска и Витебска.
Приветствую тебя, Украина, смелая и решительная свидетельница приверженности ценностям веры.
Je te salue, Украина, мужество и упорство в прилипании к ценностям де ла foi.
Приветствую вас, дорогие члены и советники Папского Совета, прибывшие из разных стран и континентов.
Je vous salue, chers membres et Consulteurs de ce Conseil Pontifical, provenant de divers pays et континенты.
Приветствую вас, почтенные отцы-капуцины, которые в качестве капелланов продолжают апостольство вашего святого собрата.
Je vous salue, vénérés pères capucins, qui, en tant qu’aumoniers, poursuivez l’apostolat de votre Saint Confrère.
Приветствую тебя, верный приют для грешников: Твое милосердие никому не упущено.
Je te salue, убежище для несчастных: ta miséricorde n’est jamais manquée pour personne.
Приветствую вас, молодежь всей Умбрийской епархии, собравшаяся здесь со своими пастырями.
Je vous salue, jeunes de tous les diocèses d’Ombrie, qui êtes réunis ici avec vos pasteurs.
Приветствую вас, дорогие молодые люди, на которых Папа с уверенностью смотрит как на будущее Церкви и общества.
Je vous salue, chers jeunes, vers qui le Pape se tourne avec comme étant l’avenir de l’Eglise et de la Société.
Приветствую тебя, Солнце Египта!
Je te salue, Soleil de l’Egypte!
Возможно неприемлемый контент
Примеры используются только для того, чтобы помочь вам перевести искомое слово или выражение в различных контекстах. Они не отбираются и не проверяются нами и могут содержать неприемлемые термины или идеи. Пожалуйста, сообщайте о примерах, которые нужно отредактировать или не отображать. Грубые или разговорные переводы обычно выделены красным или оранжевым цветом.
Зарегистрируйтесь, чтобы увидеть больше примеров Это простой и бесплатный
регистр Соединять
Ничего не найдено для этого значения.
Дополнительные функции в нашем бесплатном приложении
Голос и фото перевод, оффлайн функции, синонимы , спряжение , обучение игры
Результаты: 16855. Точное: 97. Прошедшее время: 822 мс.
Документы Корпоративные решения Спряжение Синонимы Проверка грамматики Помощь и о
Индекс слов: 1-300, 301-600, 601-900
Индекс выражений: 1-400, 401-800, 801-1200
Индекс фраз: 1-400, 401-800, 801-1200
Елена
6
Кабишер-Якерсон | Еврейский женский архив
1903–1990
по Гилель (Григорий) Казовский
Коротко
Елена Кабишер была талантливым графиком, живописцем и скульптором. В 1919 году она стала студенткой Витебского народного художественного училища, основанного Марком Шагалом. Она присоединилась к радикальной авангардной группе под названием «Новые создатели искусства», создавая кубистские натюрморты и абстрактные «текстурные» композиции. В 1921 году Кабишер вышла замуж за Дэвида Джейкерсона, известного скульптора и графика. Они переехали в Москву в 1923 году, где Кабишер поступил в Высшее художественное училище и перенял сезаннистское понимание формы и восприятия цвета. Среди своих пейзажей Кабишер нарисовала множество еврейских местечек. Одним из наиболее частых мотивов, сопровождающих местечковый образ в ее произведениях, являются еврейские похороны, знак трагических, необратимых перемен, происходящих в местечке при советской власти в конце XIX в.20 с.
Содержимое
4 Библиография
Елена Кабишер, график, живописец и скульптор, родилась 23 марта 1903 года в Витебске в семье ремесленника. В 1916 году она начала учиться в частной Школе рисунка и живописи под руководством Иегуды Пена (1854–1937), старейшего из витебских живописцев, среди учеников которого были также Марк Шагал (1887–1985) и Элиэзер Лисицкий (1890–1941). Личность Пена и его искусство оказали глубокое влияние на Кабишера, и она поддерживала связь со своим первым учителем до его трагической смерти.
В 1919 году Елена Кабишер стала студенткой Витебского народного художественного училища, основанного Шагалом. Она продолжала посещать уроки живописи, которые давал Пен, преподававший в колледже, а также выполняла задания в «бесплатной мастерской» Шагала. В ноябре 1919 г. Казимир Малевич (1878–1935) приехал в Витебск и вскоре получил руководящую должность в училище. В начале 1920-х годов вместе со своими последователями из числа студентов и несколькими преподавателями он основал радикальную авангардистскую группу УНОВИС (рус. аббревиатура «Учредители нового искусства»). Формально к этой группе присоединилась Елена Кабишер. Ее сохранившиеся работы тех лет — кубистские натюрморты и абстрактные «текстурные» композиции. Однако, по ее собственным словам, пророчества Малевича ее не убедили, и ее энтузиазм по поводу формальных экспериментов был довольно поверхностным.
В 1921 году Елена Кабишер вышла замуж за земляка Дэвида Джейкерсона (1897–1947), тогда уже известного скульптора и графика, преподавателя Художественного училища. У пары не было детей. Когда они переехали в Москву в 1923 году, Елена Кабишер поступила во ВХУТЕМАС (русская аббревиатура от «Высшего художественного колледжа»), где она училась в классе живописи Роберта Фалька (1886–1958). Там она переняла сезаннистское понимание формы и утонченное восприятие цвета.
Художественная программа, принятая Еленой Кабишер в мастерской Фалька, определила выбор натюрморта и пейзажа в качестве основных жанров во многих ее картинах середины 1920-х — начала 1930-х годов. Показательно, что среди ее пейзажей много видов Витебска, а также еврейских местечек. Изображение (идиш) местечковой еврейской общины в Восточной Европе. Образы местечек и жизнь их жителей были неотъемлемой частью национального самосознания Елены Кабишер, продолжением традиции ее первой учительницы. (В этом она походила на многих других учениц Иегуды Пена). При этом в работах на «еврейскую тему» Елене Кабишер, как и самому Пэну, удается подняться над сентиментальным житейским изображением и превратить созданные образы в произведения, богатые содержанием и значимыми символами. Не случайно, например, местечко на ее картинах выглядит заброшенным и заброшенным. В то же время одним из наиболее частых мотивов, сопровождающих образ местечка в ее произведениях, являются еврейские похороны, знак трагических, необратимых изменений, происходящих в местечке при советской власти в конце XIX века.20 с. Похоронные процессии, идущие по безлюдному местечку, на картинах Елены Кабишер, таким образом, становятся символами похорон самого местечка, руин всей «старой» еврейской жизни.
В 1930-е годы Елена Кабишер постепенно отошла от «еврейской темы», сосредоточившись в основном на портретах мужа и автопортретах. Написанные в стиле свободного экспрессионизма, они создают вдохновляющий образ личности. В эти же годы Елена Кабишер создала ряд работ, отражающих актуальные темы, в частности, образы «советской труженицы» и «нового образа жизни». Она также участвовала в дизайнерских проектах, в том числе в разработке ряда пропагандистских выставок вместе с Дэвидом Джейкерсоном.
В начале Великой Отечественной войны, под влиянием известий об уничтожении еврейского населения, в ее работах, как и в работах ее мужа, вновь появились еврейские мотивы. В работах, напоминающих произведения еврейского народного творчества, Елена Кабишер создала серию гипсовых фигурок и скульптурных композиций с использованием традиционных еврейских зооморфных мотивов.
Пережив тяжелое нервное потрясение после внезапной смерти мужа в 1949 году, Елена Кабишер фактически отказалась от живописи и участия в художественной жизни. Она умерла в Москве 19 ноября., 1990.
Библиография
Кабищер-Якерсон, Елена. Бумаги. Частный архив Гиллеля Казовского, Иерусалим.
Анферова А., Попов И., ред. Пески. Каталог выставки (рус.). Москва: 1989, 45.
Касовский Григорий (Казовский, Гилель). Художники Витебска: Иегуда Пэн и его ученики. Москва: 1992.
Еще нравится
Есть обновление или исправление? Дайте нам знать
Мать просит Европу спасти сына от белорусской казни
Себастьян Моффетт
7 минут чтения
БРЮССЕЛЬ (Рейтер) — Любовь Ковалева, белорусский регистратор, в апреле слушала радио на работе, когда услышала, что ее сын признался в содействии планированию теракта — бомбы. на станции метро в Минске, в результате которого погибли 15 человек.
Любовь Ковалёва, мать Владислава Ковалёва, во время пресс-конференции в Минске, 28 ноября 2011 г. REUTERS/Vasily Fedosenko/Files
Восемь месяцев спустя, после двухмесячного судебного процесса, её сын, который говорит, что он невиновен — и друга детства приговорили к смертной казни, приговор вынесен в Беларуси выстрелом из пистолета в необъявленное время.
В погоне за отсрочкой исполнения приговора Ковалева передает свое дело в европейские инстанции, а также проводит кампанию за отмену смертной казни в своей стране, единственной в Европе, где она еще применяется.
На прошлой неделе она встречалась с подкомитетом ЕС по правам человека. В понедельник она выступила в Страсбурге перед Советом Европы, международной организацией, выступающей за права человека и верховенство закона. Во вторник она должна была появиться в Европарламенте в Брюсселе.
«Сейчас основное внимание уделяется обеспечению жизни моего сына», — сказала Ковалёва на выходных. «Конечная цель — ввести мораторий на смертную казнь».
Беларусь, бывшая советская республика, граничащая с тремя государствами-членами ЕС, а также с Россией и Украиной, имеет лидера в Европе дольше всех: президент Александр Лукашенко находится у власти с 1994 года. Совет Европы в 1997 году, что сделало ее единственной европейской страной, не входящей в группу.
Лукашенко, в декабре 2010 года переизбранный на четвертый срок, несмотря на массовые протесты против его правления, заявил, что рассматривает вопрос о помиловании сына Ковалевой, Владислава Ковалева, 26 лет, и Дмитрия Коновалова, 25 лет.
Он говорит, что ему грозит тяжелое решение.
Ковалева, стройная женщина 47 лет с короткими светлыми волосами, говорит, что ее сына подставили за действие, которого он не совершал.
Правоохранительные органы утверждают обратное. «Вина полностью доказана в суде. Было представлено достаточно доказательств. Так что любые дальнейшие комментарии просто излишни», — заявил официальный представитель КГБ Беларуси Александр Антонович агентству Reuters в Минске после того, как ему представили обвинения Ковалевой.
Поскольку решение было вынесено Верховным судом Беларуси, права на апелляцию нет, и двое приговоренных к смертной казни теперь могут надеяться только на президентское помилование.
СТРАХИ
Ковалёва, живущая в Витебске, маленьком городке на востоке Беларуси, никогда не покидала свою страну до прошлого года, когда она поехала поговорить об этом деле в соседнюю Польшу. Выступая в номере брюссельского отеля, она сохраняла самообладание, за исключением случаев, когда вспоминала, как узнала об аресте сына.
900:05 Взрыв бомбы произошел 11 апреля в вечерний час пик на перроне одной из самых загруженных станций минского метро. Помимо окончательного числа погибших в 15 человек, около 200 человек получили ранения. Владислав ушел из дома в прошлом году, чтобы работать в Минске электриком, поэтому она попыталась дозвониться до него.
«Я волновалась, потому что он ездит на работу на метро», — сказала она. «Поэтому я пытался дозвониться до него по телефону, но не смог, потому что сеть была перегружена».
Утром 12 апреля она дозвонилась до него. Он сказал ей, что с ним все в порядке, так как он не был в метро во время взрыва. «Его голос был совершенно нормальным», — сказала она. «Я больше не волновалась, когда услышала его спокойный голос».
В 2 часа ночи в квартиру Любови Ковалёвой пришли сотрудники милиции и обыскали вещи её сына. На вопрос соседа, в чем подозревается Владислав, милиционер ответил лишь, что он оказался «не в том месте и не в то время».
На следующее утро Ковалёва пошла на метизный завод, где работает. В 9 утра Лукашенко выступил по национальному телевидению и радио, чтобы объявить, что власти быстро поймали двух человек, ответственных за взрыв во вторник, и что они признались в этом, а также в двух предыдущих инцидентах — серии взрывов в 2005 году и еще одном в 2008 году.
Президент сказал, что один из них был электриком, как и Владислав. Другой был токарем — как друг детства Владислава Дмитрий Коновалов, который только что приехал к нему в Минск, чтобы навестить девушку, с которой он познакомился в Интернете.
Любовь Ковалева, по ее словам, «была в шоке, в истерике, напугана» и пошла домой на день.
СУД
Через несколько месяцев после ареста сына Ковалева нашла адвоката и решила довериться судебному процессу, который, по ее мнению, должен был признать его невиновным.
Пять месяцев спустя, когда начался суд, Владислав сказал суду, что признался только потому, что его избили. Он сказал, что слышал крики своего друга из ближайшей тюремной камеры. По словам его матери, на видеозаписи части допроса, показанной во время суда, видно, что он был в синяках.
Он добавил, что позже, во время задержания, после того как он сказал, что откажется от своих показаний, прокурор сказал ему, что он поставит ему на лоб зеленую отметку, которую он понял как код для пуления пули в голову.
Увидев сына в суде — впервые после задержания — Ковалева решила, что это не обычный суд. «Тогда я поняла, что дело уже распланировано и что мой сын и его друг уже были осуждены еще до начала», — сказала она.
Ключевой уликой было видео человека, который, как предполагалось, был террористом, собранным из системы замкнутого телевидения метро. Прокуратура заявила, что мужчина на видео — Коновалов, которого обвиняют в том, что он оставил бомбу — Владислава Ковалева обвиняют в том, что он снабжал его взрывчаткой. Но, по словам его матери, ФСБ России, привлеченная для помощи следствию, заявила, что у Коновалова другой тип телосложения, чем у человека на видео.
«Все видели, что его (ее сына) подставили», — сказала она. «Суд не разрешил исследование доказательств… Ходатайства о вызове свидетелей и других доказательств были отклонены. Это показало, что они не заинтересованы в выяснении правды».
По ее словам, сразу после того, как Верховный суд вынес решение, такие улики, как предполагаемое предприятие по изготовлению бомб и одежда двух молодых людей, были уничтожены.
30 ноября им обоим был вынесен смертный приговор. Любовь Ковалева выступила с заявлением: «Пока уговаривают расстрелять моего сына и его друга, настоящие преступники выходят на свободу».
Пытаясь спасти своего сына, она запустила петиции на нескольких языках с правозащитной группой change.org, которые собрали более 50 000 подписей. Она обращалась к независимым СМИ в Беларуси и к самому Лукашенко.
В Беларуси о расстрелах сообщают родственникам только после их проведения, а расстрелянных хоронят в секретном месте. Лукашенко за последние 16 лет помиловал только одного приговоренного к смертной казни.
Posted in Разное
Навигация по записям
Wireless charger что это такое: 3 способа узнать, поддерживает телефон беспроводную зарядку или
Качество видео 4 к: Что такое 4K видео | 4K Download
Добавить комментарий Отменить ответ
Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *
Комментарий *
Имя *
Email *
Сайт

Найти:
Рубрики
Как работает
Лучше
Монитор
Мониторы
Обзоры
Разное
Смарт
Смартфоны
Советы
Характеристики
2024 © Все права защищены.